Читать «Весенняя река. В поисках молодости» онлайн - страница 181

 Пакалкайте заметила, что этим ее не удивишь, поскольку ее класс тоже учил эти стихи наизусть. Тогда я рассказал ей анекдот, но она ответила, что анекдот препошлый и она его уже слышала. Я говорил и говорил без конца, и Пакалкайте заявила:

— Вот не думала, что вы такой… Вы всегда вроде немного мрачный, задумчивый, а, оказывается, вы совсем другой.

Но тут все вокруг закружилось. Я с трудом кончил танец и, усадив партнершу на свободный стул, выскочил в коридор. Вращалось все — стены, потолок, гуляющие гимназисты, учителя и лейтенанты. Заботливый Вищюлис подошел ко мне и схватил меня за руку:

— Что с тобой? Ты весь бледный… Ты не заболел?

— А пошел ты… к черту! — взревел я.

Вищюлис ошалело отскочил. Он ни разу меня не видел таким, и никогда я так с ним не разговаривал.

Я задыхался. Сбежав с лестницы, я вышел во двор. Здесь подул ветерок, и стало чуть легче. Я завернул за угол — мне было так худо, что хоть на стену лезь. Но помнил я все до мельчайших подробностей — и как пили, и что говорили, и как я танцевал с Пакалкайте. А теперь вот мне худо. И этот мерзкий вкус во рту!

В это время мимо прошли два гимназиста. Хорошо, что во дворе было совсем темно, и они меня не узнали.

— Только подумай! — сказал один из них. — Надираются и еще икают! Знаешь что, пошли скажем дежурному учителю, ведь всю гимназию такие позорят…

И они побежали по цементной дорожке к открытой двери гимназии.

Нет, настолько я еще мог соображать — не оставаться же здесь! Я даже малость протрезвел. «Домой, домой!» — подумал я и, все еще пошатываясь, побрел по улице. Теперь заболела голова. Не прошло и получаса, как я уже лежал в кровати. Часа через два с вечеринки вернулись товарищи и от души удивились:

— Ты дома? А мы-то думали — в реальное или в семинарию ушел… Там ведь тоже сегодня танцуют…

— А ну их всех к черту! — ответил я и закрыл глаза, твердо решив уснуть.

…Уже в восьмом классе я завел трость и купил трубку. Трость была можжевеловая, сучковатая, ее сделал деревенский мастер. Стоила она недорого. Мой товарищ по комнате (тогда я снимал комнату на двоих около учительской семинарии) удивился, но сказал, что трость мне идет, и я, опираясь на нее, отправился на Варшавскую.

Вспомнив фотографию Маяковского с бритой головой, я вошел в парикмахерскую и потребовал постричь меня под «нуль».

Встретив меня, знакомые дивились, а кое-кто просил дать потрогать трость. Я прошелся по городскому саду, и мне казалось, что я сразу вырос и похож на фатоватого студента, приехавшего из Каунаса, на поэта или вообще на артиста. Ведь многие актеры, когда приезжают в Мариямполе, непременно ходят с тростями. У одного из них я как-то видел точно такую трость, как у меня. На следующий день учитель математики, наш классный наставник, вызвал меня к доске и, как я замечал, с трудом удерживался от смеха — словно его щекотали под мышками. Наконец он прыснул и сказал: