Читать «Весенняя пора» онлайн - страница 329

К весне боец Никита Ляглярин превратился в загорелого мужественного воина. Так же как и его товарищи, он, почти не касаясь носком сапога стремени, лихо вскакивал на коня и с гиком и свистом мчался навстречу огненным вспышкам выстрелов. Он без всякого усилия ловко орудовал шашкой, ощущая клинок как продолжение своей руки. Он научился на всем скаку круто заворачивать коня и, легко слетев с седла, одним быстрым движением затягивать повод вокруг дерева знаменитым якутским узлом. А уж этот узел никогда не распустится, не ослабнет. Зато в случае надобности его можно развязать легким рывком одной руки и, перехватив другой освободившиеся поводья, разом вскочить на рванувшегося коня. В другой обстановке Никита никогда бы не научился проделывать все это с такой легкостью, но стремительный ритм, в котором приходилось ему жить и действовать в боевом отряде, подхватывал его и нес вперед.

Но было нечто такое, к чему Никита долго не мог привыкнуть, что никак не мог принять душой. Это чувство исчезало во время боя, но вновь овладевало им вместе с наступлением тишины. Это — мучительное непонимание великодушия, проявляемого Красной Армией по отношению к выронившим или сложившим оружие врагам. Вот тут-то, казалось бы, и коси их, проклятых, за все, что они причинили народу, за все их преступления, за подлый выстрел в любимого Эрдэлира! А новые командиры могли гневно накричать на своего бойца за какой-нибудь незначительный проступок или, сурово сдвинув брови, обжечь его, Никиту, укоризненным взглядом за допущенную им вольность. И в то же время бывшим врагам, трясущимся в собачьем страхе, они даже улыбались, а иного и хлопали по плечу или угощали папиросами. С этим никак не мирилось сразу и накрепко усвоенное Никитой правило: «Все хорошо, что плохо врагу».

«Обласкали и отпустили, — горестно думал он. — Спасибо, мол, идите, милые, убивайте нас. А когда опять попадетесь, мы вас еще больше обласкаем, напоим, накормим и отпустим…»

Однажды разведчики Сюбялирова первыми заскочили на широкий двор, где топталась большая группа белобандитов, которые мгновенно подняли руки. И вдруг оттуда, из толпы сдавшихся, послышались радостные возгласы:

— А, Егор Иванович! Товарищ Сюбялиров!.. И товарищ Кадякин здесь!..

Разведчики в первый момент даже растерялись, с недоумением глядя на столь хорошо осведомленных вражеских солдат. Потом выяснилось, что среди сдавшихся несколько человек было из Нагылского улуса. На лицах бандитов пот смешался с густым слоем пыли. Многие были еще в облезлых зимних лохмотьях, носки их заскорузлых, стоптанных торбасов загнулись кверху.

— Товарищ Никита!.. — послышался несмелый одинокий голос.