Читать «Весенняя пора» онлайн - страница 311

Когда бандиты ускакали, Никита быстро поймал быка, взобрался на него и поехал в том же направлении.

Только теперь, когда бандиты скрылись из виду, страх начал медленно проникать ему в душу.

Вскоре дорога привела его в большую долину, где стояли покрытые снегом большие зароды сена. Около дальнего зарода возле дороги какой-то человек затягивал уже нагруженный воз. Рядом не спеша жевала сено серая кляча.

Никита решил проехать мимо, но когда он поравнялся с человеком, тот, оказавшийся стариком в облезлой оленьей дохе и рваной заячьей шапке, с вилами в руках, решительно вышел на дорогу.

— Куда поехал? — крикнул старик.

Вместо ответа Никита запел распространенную песню молодого хвастуна. Но старик принял явно угрожающую позу.

— Кто такой? — и схватил быка за веревку.

— Здешний…

— А ну, слезай! — Старик замахнулся вилами, и Никита спрыгнул на землю.

А старик, злобно оглядываясь и ворча себе под нос какие-то ругательства, повел быка к стогу.

Было ясно, что Никита сильно не угодил старику, А тот уже зашел за воз, привязал быка и стал тщательно собирать граблями раскиданное вокруг сено. Никита тем временем незаметно подошел к зароду с другой стороны.

— Ишь ты, «здешний»! — громко возмущался старик, поискав глазами и не находя оставленного на дороге незнакомца. — Видно, что не княжеский внук, а туда же, бандитом стал, ихние песни распевает! Паршивый щенок!..

Эти ругательства были для Никиты дороже самой нежной ласки. С радостным криком он кинулся к старику, до смерти напугав его. Трудно было Никите убедить старого человека в том, что он не бандит. Даже поверив наконец этому, старик никак не мог простить парню, что он, во-первых, увел быка его соседа, а во-вторых, вместо ответа запел эту дурацкую песню.

— Да у меня у самого бандиты отца убили! — воскликнул Никита, твердо поверив в эту минуту, что отец его и в самом деле погиб от руки злодея Луки.

Вероятно, это признание прозвучало так убедительно и жалостливо, что старик замер и некоторое время стоял, уставившись добрыми, поблекшими глазами на Никиту. Наконец он сморщил лицо в доверчивой улыбке и нежно сказал:

— А мой сынок Христофор тоже у красных. Учился в городе и, говорят, красным солдатом стал. Христофор Харов… А меня Львом кличут.

Договорились они быстро. Старик вывел быка на дорогу, хлестнул хворостиной, и тот пустился трусцой в сторону дома. Потом Харов скинул с воза часть сена обратно в зарод, уложил Никиту на сани, сверху тоже прикрыл его сеном, запряг свою клячу и погнал ее на запад. Из тихого, неторопливого разговора выяснилось, что Никита отошел от своих всего только на восемнадцать верст. Здешние жители еще ничего не знали об осажденных в Кустахе ревкомовцах. Слыхали только, что в тех местах бандиты прогнали из домов жителей. А сейчас проехали на запад два белых солдата. Они потребовали у старика курева и все расспрашивали, нет ли здесь красных. Один из них, что покрупнее да с косящими глазами, рассказывал другому, как он самолично сражался с двенадцатью чекистами. Семерых он убил, а пятеро удрали.