Читать «Весенняя пора» онлайн - страница 256

— Тише! — сказал наконец Егордан. — Удивительное дело! Откуда зерно? Кто же это накормил его? Тише!..

Не успели Ляглярины опомниться, как в хотон вошла сердитая старуха Мавра. Увидев бычка и кучу разбухшего зерна, она с криком накинулась на Егордана:

— У тебя, видно, скота так много, что ты зимой быка в лес выгоняешь!

— А кто его выгонял? Сам убежал со двора, — оправдывался Егордан.

— Твой бычок сожрал в лесу наше зерно. Чем ты заплатишь за двадцать пудов хлеба? — свирепела старуха.

— Какой хлеб? — спросил Никита.

— А ты не чеши языком, сопляк, я не с тобой разговариваю! Накормили быка моим хлебом и прикидываетесь незнайками! Идите поглядите и порадуйтесь!

Только теперь поняли Ляглярины, что случилось.

— Зачем же ты держала свое зерно в тайге? — спросил Егордан.

— Урод! Я его там хранила!

— Почему же ты, Мавра, хранила хлеб в лесу? Разве не было места в амбаре? — вмешалась в разговор Федосья.

— Дура, — оборвала ее Мавра. — Только тебе одной неизвестно, что теперь на амбар надеяться нечего.

Оскорбленный за мать, Никита вспыхнул:

— Из-за того, что вы, богачи, прячете хлеб от советской власти, должен пропадать наш бычок! Так и знай: если бычок подохнет, ты сама заплатишь нам за него. А еще мать мою обзываешь дурой! Сейчас не царская и не колчаковская власть… Как хотите, я пошел в ревком, к Афанасу…

Напуганная именем Афанаса, старуха схватила Никиту за руку и заголосила:

— Держи, Егордан, сына! При чем тут ревком? Зерно уже пропало, и говорить о нем нечего… Я даже за быка согласна заплатить, если что… только не надо Афанаса!

— Никита никуда не пойдет, — тихо проговорил Егордан после минутного размышления. — Но за быка тебе, Мавра, придется платить, если, конечно…

За день Мавра прибегала несколько раз и с трепетом справлялась о здоровье бычка. На радость всем, бычок выздоровел.

Поехав утром за дровами, Егордан увидел в лесу большую яму. В нее-то Семеновы и ссыпали зерно, сверху укрыли его сеном и заложили жердями. «Сынок» раскидал жерди, чуть живой вернулся домой, обожравшись отборным байским зерном. А теперь в его честь там пировали бесчисленные лесные воробышки.

Не раз Роман Егоров хвастался своим старым жеребцом, который умел разрушать любые изгороди, за которыми хранилось сено.

Это было действительно умное животное. Сначала жеребец клал на изгородь морду, как бы примеряясь, потом отскакивал назад и с разбегу легко перекидывал свое сильное тело на другую сторону. Затем он ловко раскидывал жерди и вводил за ограду весь свой табун.

Как-то раз табун лошадей Романа Егорова ночевал в загороди для сена Василия Тохорона. Когда утром рассерженный Василий выгонял оттуда лошадей, один жеребенок отстал и, не найдя выхода, долго кружил вокруг сена. Василий бросил в него огромной рукавицей. Испуганный жеребенок прыгнул через изгородь, зацепил копытом верхнюю жердь и уткнулся мордой в землю.

— Ты что делаешь, дурак? Чуть не загубил жеребенка! — услышал Тохорон знакомый голос Романа.

Хозяин табуна ехал из лесу верхом на своем любимом иноходце. Он уже, оказывается, давно наблюдал за Тохороном.