Читать «Венок Петрии» онлайн - страница 67

«Вишь, — говорю, — какая от его вонь? Это последнее время так. И не ест ничё, бедный. Все, что съест, назад выходит».

А он головой токо кивает.

«Знаю», — говорит.

«У меня, — говорю, — муж в прошлом году помер, я ишо траур не сняла, дак он месяц домой не приходил. Может, он чтой-то в себе повредил или чем отравился?»

«А давно он болеет?» — спрашивает офицер.

«Двух месяцев нет».

«И сильно он твого покойного мужа любил?»

«Сильно, — говорю. — Они сильно друг друга любили. Неописуемо. Детей у нас не было, вот мы собак да кошек и приваживали».

И тогда офицер тот мне сказал:

«Ничё он себе не повредил и не отравился, просто смерть твого мужа его подкосила. От этого он рак получил, и надеяться тебе теперича не на что. Пропала собака. Ничем ее, бедную, не вылечить».

А я и слыхом не слыхала, что у животных тоже рак бывает, как, прости меня боже, у людей.

«Тогда, — говорю, — научи меня, пожалуйста, чего мне с им делать. Уж больно он мучается, нет сил на его муки глядеть. Может, ты ему какой укол сделаешь, чтоб ослобонить его от мук?»

«Укол можно сделать, — говорит. — Можно, чего ж. Но лучше не трогать его. Он, конешно, мучается, страдает, а ты подойдешь, погладишь его, и ему хорошо делается. Он глянет на белый свет круг себя, в котором прожил много хороших часов, и ему опять хорошо делается. От мук его можно ослобонить, но тогда мы его от всего ослобоним. И люди, и животные с первой до последней минуты своей мучаются, так уж им на роду написано. За жисть борются. Не надо у его отымать ее. Пущай решится все само собой, как природой определено и богом положено».

Послушалась я того человека.

Дён пятнадцать-двадцать прожил ишо мой Станимир, а там и кончился. Утром как-то встала, гляжу, он и вытянулся. Токо чуть зубы оскалил.

В акациях за садом я его и закопала.

С тех пор собак у меня нету. Собаки, они боле мужчинам под стать, не бабам. Бабам — кошки. Я теперича кошек держу.

Да и на што мне теперича собаки. Мужа нет, защищать и стеречь некого. И мне боле некого остерегаться. Не от кого собакам меня охранять.

Потому как и ведьма наша угомонилась. Хватит, пожила. Не та уж она, что была прежде.

19

Вот так мы с Мисой убереглись от окненской ведьмы. Она и порога нашего переступить не могла.

У меня пижаму не украдешь. Не на таковскую напала.

Да и она уж тоже не прежняя.

Состарилась и Полексия, под семьдесят ей. Она, правда, ишо не сдается, ишо кочевряжится, ишо рученьками своими вертит и глазами своими дурными стреляет; глянет на тебя исподлобья, будто огнем обожжет. Но теперича это она боле на испуг берет. Силы-то уж не те, годы дают себя знать, не такая уж она теперича страшная.

Мужа свого Алексу она схоронила; не помогла ему ее ворожба, пришлось и ему, как всем, в землю иттить. Ишо раз в тюрьме сидела. За что, точно тебе не скажу, не знаю, мы, слава богу, от их отселились, но, похоже, опять за то же, что и с Милияной.

Она бы ишо не один раз сидела, даром что старуха, многие за ей должок числят, кабы не Веля.

Он тут милиционером служит, а она у его жены года три или четыре назад роды примала.