Читать «Венгерские рассказы» онлайн - страница 73

Улыбаясь, Холло поглядывает на крупнотелого и неуклюжего с мелкими чертами на полном лице подполковника Бот Дэжё, участника этого же мирного обеда на линии фронта. Бот кивает головой, с мечтательным выражением поглаживает толстыми короткими пальцами уцелевшие на висках бугорки взъерошенных волос. На кителе у него пять рядов орденских ленточек. Когда Холло вспоминает о цветах, Бот, совсем расчувствовавшись, добавляет:

— Да, да, да. Мне это напоминает нашу сегодняшнюю встречу с господином русским офицером. Как жаль, что понадобилось целых тридцать лет, понадобилась еще одна ужасная война, чтобы притти снова к тем же чувствам и мыслям, которые нас волновали в тот день, а именно — к пониманию радости дружбы между обоими нашими храбрыми народами и к недоумению: зачем и кому нужна война между нами и кто ее вообще выдумал, эту войну, когда мир так прекрасен. Не правда ли?

Пустившись в столь непривычную для «его «философию», Бот вспотел. Капельки пота выступили на его покатом лбу. Он обводит всех глазами и вопросительно останавливает их на генерал-лейтенанте: не сказал ли он, Бот, чего лишнего?

Вашархели Андраш сидит прямо, будто прилипнув к высокой спинке стула, сложив руки на груди, смотрит строго и настороженно. У него моложавое лицо с прямым носом, почти без морщин, волнистые волосы с обильной проседью и темные глубокие глаза; в ответ на взгляд Бота в них мелькнуло что-то похожее на ласковую и грустную улыбку. Строгое выражение их заметно смягчается, и это воспринимается всеми младшими чинами как одобрение темы разговора.

— Помню, — продолжает Холло с чувством, — нас всех поразила широта натуры русских людей, их открытый характер, великодушие, их милая простота и сердечность в обращении. Да вот, я вам сейчас покажу, как мы тогда пировали.

Не роясь, Холло достает из ящика письменного стола, видимо заранее найденную, пожелтевшую фотографию, на которой русские и венгерцы сидят за одним столом. Все рассматривают ее подолгу, с преувеличенным восторгом. Так как сам я не навязываю ни темы, ни темпа беседы, предпочитая естественное ее развитие, то рассматривание открытки переходит в продолжительную паузу. Хотя пауза заполняется усердным курением, покашливанием и мелкими взаимными услугами — с улыбкой подвинуть пепельницу или чиркнуть оригинальной зажигалкой, — все же чувствуется, что тема прошлой мировой войны и русского характера никого не интересует.

Полковник артиллерии Илкаи Дэжё, толстый мужчина лет пятидесяти, с красной лысиной во всю голову, окаймленной лишь над ушами серебристо-черным ободком, проявляет решительность, делая шаг вперед на целую эпоху.

— А я, — говорит он, и лысина его краснеет еще больше, — участвовал в этой войне. Я был под Воронежем… Вернее, южнее Воронежа, — поправляется он, покосившись на нас. У него вид человека, махнувшего на все рукой: будь что будет!

— Наши батареи стояли в трех километрах от передовой, как вдруг однажды утром русские открыли из «катюш» и всей своей артиллерии сильный огонь, не прекращавшийся минут сорок, такой огонь, что наша 4-я пехотная дивизия, занимавшая участок обороны между немцами, бежала из первых линий и очутилась позади батарей. Нам пришлось взорвать орудия и тоже бежать. Отступили километров на тридцать. Только успели получить новые пушки, как опять их побросали. Солдаты были настолько перепуганы, что удирали при первых выстрелах русских. Примерно так же отходила с Волыни в мае 1916 года и 4-я армия эрцгерцога Иосифа-Фердинанда, когда фронт восточнее Луцка прорвал Брусилов…