Читать «Веллоэнс. Книга вторая. Царские игры» онлайн - страница 18

Парень был уверен – он чаровник, у него есть призвание от Высшего и случилось что-то ужасное. Остальное, увы, мог и придумать – чего только в голову не придёт, когда обруч маловат, жмет?

Денёк выдался теплый, солнце приглашало покинуть каменные стены и Авенир, мгновенно проснувшись, направился в келью Калита. Старец внимательно читал книгу. Потертая черная обложка казалась странно знакомой, юноша смутился.

– Авенир, проходи. Благих дней тебе!

Монах неспешно поднялся, тепло обнял спасенного им волхва. Тот смахнул налетевшую оторопь, вошёл внутрь, сел на табурет у молитвенного угла.

– Что нам предназначено сегодня?

Калит улыбнулся, морщинистая рука довольно погладила бороду:

– О, сегодня очень хороший день! Благость Высшего с нами и она будет явлена тебе полною мерой.

Насладившись замешательством юноши, старец указал рукой в оконце.

За этой частью монастыря разлёгся пустырь. Шагах в двадцати темнел плотный ряд дерев, зимой превращавшийся силами монахов в неприступную снежную стену.

На пятаке прохладно, солнце не достаёт это место, валуны и деревья скованны едва подтаявшими льдинами.

– Ты достаточно окреп, чтобы воспринять и усвоить несколько уроков. Конечно, если хочешь, принуждать не стану.

Волхв опустил голову, пальцы потерли лазурит:

– Хочу.

– Но перед этим я восстановлю часть твоей памяти.

Авенир устремил взор на старца. Тот достал из рукава кисть, бормоча, начал рисовать в воздухе знаки. Несколько минут спустя протянул другую кисть парню:

– Рисуй.

Юноша перехватил, несколько секунд стоял не двигаясь. Раз монах сказал, надо повиноваться. Разум чист, придется слушать сердце. Рука плавно вспорхнула к небу, ноги сделали неуверенный шаг. С каждой секундой скованность исчезала, движения становились размашистей, легче. Кисть засияла, оставляла в пространстве слабое свечение. Акудник поскользнулся на талой льдинке, с возгласом плюхнулся в грязь. Рисунок исчез, Авенир недовольно выдохнув, поднялся, начал заново. Красноватая лента расплывалась, юноша старался делать все плавно, постепенно понимая ход кисти. От быстрых движений оставался узкий насыщенный след, от резких поворотов полоса становилась шире, рыхлее. Замысловатый танец убыстрялся, отвыкшее от серьезных нагрузок сердце мощно заколотилось, дыхание стало частым, неглубоким. Парень сделал несколько поворотов и замер, стоя на одном колене, с поднятыми к небу руками, сжимающими черенок.