Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 468

Движутся чудовищные черные верблюды с

семью горбами, и на каждом пылающий минарет... Просыпайтесь, друзья! Э-хэ,

"барсы"! Ждут нас кони! Скорей! Скорей!..

Нет шаха Аббаса! Надо использовать междуцарствие в Иране! Вперед! Но почему...

почему снова слышу замогильный

голос бабо Зара: "Береги коня! Береги коня!.." Вихрем мчится трехглавый конь,

рвутся на тонких шеях в разные стороны

головы... Одна голова мчится через лес с оранжевыми деревьями, другая - через

зеленые воды, третья - к мрачным

громадам... Почему скачу одновременно по трем дорогам?.. Грузия... Персия...

Турция..."

Каменный пол... темные своды... грязные оконца в решетках... за ними

муть.

С трудом поднял Эрасти тяжелые, словно железные веки. Где он?.. И

почему на руках гремят цепи?.. И вдруг вопль

отчаяния вырвался из груди Эрасти: цепи гремели и на скованных руках Саакадзе,

гремели на руках всех плененных

"барсов".

Происходящее казалось немыслимым, кощунственным, плодом больного

воображения.

С силой встряхнул головой Дато и встретил взгляд Георгия. Очнулись и

остальные. Димитрий в бешенстве

принялся рвать цепи. Звон их рассеял последнюю надежду Дато: нет, происходящее

не отвратный сон. Сразу припомнилось,

как недоумевал он вчера, когда из "щедрого" кувшина везира беспрестанно хлестало

зеленое, как глаза змеи, вино. Он еще

подумал: "Пьянею"...

Послышался шум откидываемого засова. Вошел какой-то турок в засаленной

куртке и равнодушно поставил перед

ними глиняную чашу и заплесневелые лепешки. Дато, расплескивая похлебку, ногой

отшвырнул чашу и приказал отнести

собачью еду верховному везиру, иначе он окованной рукой проломит тюремщику

башку. Турок в страхе вытащил из-за

кожаного пояса нож, попятился к дверям, за которыми виднелась стража с

обнаженными ятаганами, и исчез.

Тотчас в боковой нише приоткрылась незаметная железная дверца, и

ворвался Бежан. Он один не присутствовал на

пиру, ибо Папуна, уложив его в своей комнате, приказал до утра не приходить:

мальчику еще рано видеть омерзительную

рожу Хозрев-везира. Сейчас Бежан, дрожа, поведал, как спрятался он за угловой

диван и сквозь бахрому видел, с какой

яростью башибузуки Хозрев-паши, науськиваемые чухадаром, разграбили весь дом,

унесли ценности, оружие, не оставили

даже кухонного ножа.

- Осторожно разведай, каким путем мы можем выбраться на улицу, - тихо

проговорил Саакадзе.

Бежан порывисто метнулся к нише, чуть скрипнула железная дверца. Мутный

зеленоватый свет был неподвижен,

как болотная вода.

Никогда еще с таким трепетом не ждали "барсы" возвращения вестника.

Мучительно тянулись минуты, похожие

на ступени вечности.

Вернулся Бежан бледный и трепещущий. Что могли добавить его путаные

слова к той правде, которая таким

ужасом отразилась в его глазах. С суровым спокойствием слушали "барсы" о том,

что слуги-грузины убиты, а слуги-турки

разбежались. Дом опустел, но двор полон янычар из орт сераскера Хозрев-паши,