Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 459
Анна Арнольдовна Антоновская
выкрикнул:
- О-о аллах! Так знайте, Фатима хвастала, будто посол франков прислал
ей алмазного дельфина на золотой цепи в
знак благодарности за помощь в убийстве Моурав-паши и гурджи-военачальников, а
Хозрев-паше - шпагу короля франков
- за умение поражать так, чтобы на клинке не оставалось следов крови. Во имя
седьмого неба, Моурав-паша, и вы,
отважные уланы, прислушайтесь к советам моего отца ага Халила! А хеким?! Он, как
огнем, охвачен страхом... О
Непобедимый, еще не поздно! Пир только завтра, а сегодня вы все выедете
проверить войско и, подобно ветру, умчитесь в
Константинополь!
И Ибрагим с новой энергией принялся умолять, заклинать...
Саакадзе снисходительно слушал Ибрагима. Благородная душа у этого
молодого стамбульца! Он достойный
выученик мудрого Халила, властелина удивительного мира четок. Но этот
удивительный мир, полный неожиданных
сочетаний драгоценных камней, костяных шариков и янтарных бус, помещается в
одной лавчонке, где от порога до полок не
более семи шагов. Здесь, в этом замкнутом пространстве, рос Ибрагим, любитель
халвы и оберегатель кисета мудрого
четочника.
И этот славный Ибрагим силился сейчас убедить Георгия Саакадзе,
вступавшего в единоборство с царями и
тиранами, с искушенными в коварстве царедворцами и магами, Георгия Саакадзе,
преодолевшего огромные пространства и
покорявшего земли и души, - убедить в невозможном! Разве могли эти усилия
мальчика не вызвать улыбку?
Как дождевые капли стирают грани ступеней, так годы сводят на нет грани
памяти. Молодой Саакадзе на
Триалетских вершинах превзошел в искусстве предвидеть умудренного годами царя
Картли Георгия Десятого. И океан
может прислушаться к журчанию ручья, и барс насторожиться при крике щегла,
заметившего с высокой ветки
приближение врага.
Георгий как будто внимательно слушал молодого стамбульца, голос
которого напоминал голос мудрого четочника,
но все это было не больше, чем журчание ручья.
А у ног его простирался океан, образуемый бурными потоками войск.
Развевая знамена, под громоподобные удары
турецких барабанов орты анатолийского похода устремятся за ним, Георгием
Саакадзе, за его витязями, "барсами", на
линию Диарбекир - Багдад.
Закипят малые битвы, разгорятся большие сражения, они перейдут в
кровопролитные бои. И это больше, чем
жизнь, - за этими бушующими огнями родина, и одно воспоминание о ней пьянит и
наполняет сердце сладким волнением.
Ибрагим учащенно моргал и как-то смешно подергивал носом. Он был так
огорчен, словно от самого Стамбула
бережно нес четки из семнадцати лунных камней и, дойдя до Токата, уронил их в
бездонную пропасть.
Людям не обычным, людям, свершающим большие дела, свойственна особая
простота. Им претит чувство
превосходства над другими, и они любят повторять мудрое изречение древнего
грека: "Я знаю только то, что ничего не
знаю". Такая простота была естественной для Саакадзе.
Он не подтрунивап над Ибрагимом, так хорошо открывшимся в благородном