Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 452
Анна Арнольдовна Антоновская
- О сердар-и-экрем, видит пророк, не хотел я огорчать...
- Говори, эфенди! И лучше больше, чем меньше. И помни... большая
награда ждет тебя за преданность верховному
везиру!
- О, почему нигде не сказано, что делать с двуличными? - притворно
сокрушался эфенди. - Еще рассказал, что ты
одурманил Чапан-оглу фимиамом и непристойными плясками, после чего почти
насильно выпроводил из Токата. "Ты,
Рахман-паша, будь осторожен, - советовал Чапан-оглу, - и не повтори..."
- Кёр оласы! Где встретились два сына одной судьбы?
- Думаю, везир везиров, - эфенди радовало позеленевшее лицо Хозрева, -
Осман-паша велел брату передать что-то
тайное Непобедимому, и он не покинет Токат, пока...
- Где встретились два сына...
- ...одной судьбы? У поворота Белого шайтана.
- Якши! Чох якши! Ты проводишь Рахман-пашу до поворота...
- Белого шайтана?
Хозрев быстро оглянулся и приложил палец к губам:
- Спусти на дверь ковер...
Возможно, Ибрагим, несмотря на поучения четочника Халила, не соблюдал
бы особую осторожность на пути в
Токат, ибо по природе был общителен и жаждал веселого путешествия, но
неожиданное зрелище вынудило его перейти от
беспечного любования дикой красотой горных отрогов, пересеченных Чекереком, к
настороженным действиям.
Распевая песенку о Джейлен, у которой зубы - индийский жемчуг, нос -
финик Медины, а уши - птичье гнездо,
Ибрагим предвкушал остановку в Зиле, где он освежит горло шербетом из вишневого
сока или бузой из проса.
Среди голубых и розовых туманов солнце медленно взбиралось на небесный
купол, напоминая ослепительный
тамбурин, и воздух, казалось, звенел тысячами невидимых мелодичных
колокольчиков.
До Зиле, знаменитого базарами, оставалось не более двух переходов, как
вдруг впереди послышалась брань, ржание
сгрудившихся лошадей.
Ибрагим быстро свернул в сторону, отвел коня подальше за камни, а сам
взобрался на высокое дерево и
распростерся между густых ветвей.
Крики усиливались. Два всадника, судя по богатству одеяний - паши,
угрожающе наезжали друг на друга. "О ты,
щедро дающий и отнимающий, скажи, что это?" - Ибрагим протер глаза. Нет, это не
мираж. Грузный всадник не кто иной,
как Рахман-паша, родственник Осман-паши, второго везира, выехавший в Токат
недавно для встречи с Моурав-пашой. Об
этом говорил в Стамбуле хеким, зять четочника, советуя Ибрагиму тотчас по
прибытии в Токат проникнуть к паше и
передать то, что следует передать.
Второго всадника, Абу-Селима, зоркий Ибрагим сразу узнал, ибо ненавидел
заносчивого эфенди.
Неожиданно из засады карьером выехали башибузуки в шишаках, отливавших
золоченой медью, и плотным
кольцом окружили Рахман-пашу. Лязг стали, свист, топот коней и хриплые
проклятия.
Рахман-паша выхватил запасную саблю и тут же выронил ее от невыносимой
боли: рослый башибузук ударил
клинком по пальцам. Сипахи, сопровождавшие Рахмана, схватились было с