Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 449

и тоже долго шелестел словами, словно

перелистывал страницы корана.

И как-то сразу в Токате стало тревожно. Никто ровно ничего не знал, но

все стали разговаривать вполголоса,

оглядываясь и в испуге отскакивая от своей тени.

Прошел еще день, настал другой. Все настороженно ждали, но ничего не

случилось. А темной ночью у Хозрев-

паши собрались неожиданные гости. Тут были муллы больших и малых мечетей и

военачальника тех орт, которые прибыли

непосредственно с верховным везиром.

Безмолвные арабы в белых тюрбанах стояли у входа с саблями наголо.

Хозрев-паша, разжигая ненависть военачальников и фанатизм мулл, объявил

им о двойной игре полководца-

гурджи, который, очаровав султана славных султанов, нарушил его доверие, обманул

доброту и вступил в тайные

переговоры с Ираном.

Паша Скутарийской орты Муса чуть повел бровями:

- Садразам, твое обвинение подобно тяжелой гире на чаше судьбы. Но

Моурав-паша облечен доверием "падишаха

вселенной". Необходимы доказательства!

- Есть одно, оно перевешивает два. - Хозрев зло ударил в медный круг.

Отдернув занавес, арабы втолкнули в зал двух сипахов со связанными

руками. На бескровных лицах - следы

страшных ударов бича. Сипахи стояли не сгибаясь, полные отчаянной решимости.

За ними проскользнул Рагиб, мореходец. Он с подобострастной улыбочкой

повторил свой донос:

- Свидетель морской шайтан, эти двое служили проводниками лазутчикам-

персам, пробравшимся на стоянку

Моурав-паши.

- Собаки только лают, вам же небо даровало говорящий язык. Не

оскверняйте мой слух ложью и не утаивайте

правды! - приказал Муса, невольно любуясь сипахами, и в лохмотьях не утратившими

гордой красоты.

Сипахи молчали.

Абу-Селим бесстрастно пояснил, что никакой пыткой не удалось вырвать

признание у двух отступников. Остается

последняя.

- Две собаки меньше, чем один человек, - погладил рукоятку ятагана

Хозрев. - Через одну минуту не признаетесь,

через две будет поздно.

Сипахи молчали.

Паши и муллы выжидательно взирали на них.

Хозрев ударил в медный круг.

Арабы вытолкнули несчастных, и тотчас раздался приглушенный вопль.

Абу-Селим бесстрастно пояснил, что отступникам отрезали языки. Но он не

пояснил, что эта мера была

предрешена, дабы они ничего не могли рассказать Моурав-паше.

Мореходец в замешательстве испарился, как морской туман.

Трещали фитили в светильниках. Верховный везир хрипло твердил о том,

что необходимо раскрыть глаза

янычарам и сипахам, которые слепо верят Моурав-паше, сыну гиены, укравшему у

турецкой славы три бунчука. И кто, как

не ставленник неба, должен оберегать государству османов?!

До первого намаза плелась паутина. На чаши весов судьбы бросались все

более тяжелые гири коварства, их звон

заглушали мелодичные напевы колокольчиков Токата.

И началось...

Сначала муллы говорили тихо, только со строевыми янычарами и сипахами,

разжигая фанатизм; потом с чаушами.