Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 347

толстой свечи, озаряющей лик

мученика Антония. Смотрю - на левой стороне погасла толстая свеча перед ликом

пречистой девы Марии. Тут поднялся

крик: "Невеста! Невеста!" И хор запел: "Гряди, голубица!"

Тесно окруженная родней, плелась Рипсиме. А с левой стороны под

возгласы "Жених! Жених!" поплыла группа,

тесно окружив обреченного жениха. В полумраке приглашенные и гости во главе с

невестой и женихом наталкивались друг

на друга, визжали, отскакивали. И когда жених и невеста предстали перед алтарем,

кто-то услужливо справа и слева

потушил последние две свечи.

Священник, как он потом рассказывал, хотел шепнуть дьяку, чтобы вновь

свечи зажгли, и... осекся: "Наверное,

сатана глаза мне затмил, еще на смех подымут, что лишнее выпил, недаром раньше

почудилось, что церковь вся в огне". И

он в полном мраке совершал обряд. А я, тараща глаза, все удивлялся: почему Отиа

как-то не совсем рядом стоит, неужели в

такой тьме рассмотрел суженую?..

Наконец храм огласился радостными воплями, поцелуями, пожеланиями. Я с

моей родней и молодежь со стороны

жениха выскочили на двор и, быстро обнажив шашки, скрестили их, дабы новобрачные

могли проследовать под ними к

порогу счастливой жизни... Первый я, выронив шашку, упал на паперть: из церкови,

держась за руки, выползли, скажем для

приличия, молодые. Она косила, как ожиревшая зайчиха. А он прихрамывал, как

подбитый ишак. Не знаю, следует ли

называть грудью впалую доску? Усы еще не успели вырасти, на костлявых плечах

болталась желтая голова, похожая на

примятый котел. Вцепившись в толстую руку невесты костлявыми пальцами, жених

понуро плелся через двор. В воздухе

заколыхались шашки. И когда маймуны доплелись до ворот, чтобы вскарабкаться до

низкорослых коней, справа и слева на

земле лежала сраженная небывалой красотой новобрачных родня невесты и жениха.

Шашки валялись рядом. И как раз тут

надо мною склонился иезуит и язвительно шепнул: "Подымись, сын мой, незачем

пачкать одежду. Да будет тебе известно:

цель оправдывает средства!.."

Зал наполнился громоподобным хохотом, словно князей защекотала чинка.

Кривя губы, Зураб злобствовал: свадьба

обманщиков захватила владетелей больше, чем дела царства со всеми кахетинскими

обманщиками.

- Потом, что потом было? - вопил Джавахишвили. - Говори, дорогой!

- Потом - не знаю, ибо я на рассвете, пользуясь храпом спящих, ускакал.

- А на пиру как? - наседал Церетели. - Говори, будь другом!

- На пиру?.. Как в страшном сне! Отец невесты, с отвращением взглянув

на жениха, отказался быть тамадой. Стали

просить отца жениха, но он, взглянув на них, схватил кувшин и бросился в угол,

где до утра сосал вино прямо из горлышка.

Тогда красавец Отиа, сидевший рядом с женихом, подал голос: "Я буду тамадой!" -

и, выпячивая палец с моим кольцом,

начал свадебное веселье. Но от его речей многие смеялись, а многие плакали, ибо

каждый по-своему понимал веселье. А

родня молодоженов, хмурясь, старалась как можно скорее напиться. Тут собачий сын