Читать «Великий Моурави 6» онлайн - страница 25

образом сами его нашли. Покоряясь судьбе, Папуна стал каждую пятницу наполнять

карманы мелкой монетой, сладостями

и углубляться в трущобы, где шумело сборище нищих. Тотчас на Папуна налетали

оравой взлохмаченные, босые, в грязных

лохмотьях, изнуренные дети. Он ужасался: какой только детворы здесь не было!

Исковерканные жестоким веком и

законами султана, они, как уверял Папуна, если и созданы господом богом, то

неизвестно, по чьему подобию, ибо лишены

человеческого облика. То набрасывался на Папуна "волчонок", выхватывая сладкий

орех и давясь им, то жалобно пищал

"чибис" и тянулся к куску лаваша, то урчал "медвежонок" с гноящимися глазами,

требуя свою долю, то серенький "зайчик",

покрытый паршами, прижимал к груди полученную лепешку, готовый к бегству, а то

"ежонок", ощетинившийся иглами,

отпихивал других, пробиваясь к благам. Папуна не мог без страдания смотреть на

черные и темно-коричневые глаза,

полные мольбы.

Голод! Он царствует здесь, костлявой рукой толкая на преступление.

Где-то совсем рядом ласкают взор кипарисы и мрамор, но они не для

отверженных. Чтобы сверкали золотые

ятаганы, должны множиться рабы; чтобы восхищали дворцы, должны потрясать

трущобы. Так мыслит Стамбул имущих,

оплот пашей.

Жизнь своенравна, но терпелива. Парчовые одеяния и отвратные рубища она

приемлет одинаково. Папуна давно

вступил в противоречие с жизнью - и потому, что любил ее, и потому, что

ненавидел ее уродства. "Красота непостоянна, -

восклицал Папуна, - сострадание вечно!"

Опорожнив хурджинчик, он, проклиная купцов, пашей и султанов, плелся

домой, огорченный скудостью своих

даяний.

Ради "приятной прогулки" Папуна уволакивал с собой и Гиви, но после

двух пятниц простодушный "барс"

окончательно потерял аппетит, уверяя, что еда в Стамбуле имеет волшебное

свойство отзываться в ушах воем голодных.

Хорешани отправила стонущего Гиви в хамам-баню. Там вода вытекает из

самой верхней чаши и падает с одного

уступа на другой водопадом, служа иногда для обливания фруктов. Насладиться там

можно и пением канареек, прыгающих

в клетках, украшенных голубыми бусами. Запрещены Гиви были только встречи с

Папуна по пятницам - дням обнаженной

правды.

И Дато взял на себя нелегкую миссию: покорять пашей, щеголяя изяществом

манер. Остроумными рассказами об

Иране, сопровождаемыми обаятельной улыбкой, он расположил к себе стамбульскую

знать. Особенно нравилось ей

сравнение голов ханов с дынями, которые желтели от обиды и хрустели от

прикосновения шашки. Не забывал Дато

останавливать коня и у порога богатых киосков придворных Мурада IV. Поэтому

никого не удивило посещение вежливым

картлийцем бывшего везира Османа.

Отпивая из невесомой чашечки крепкий кофе, Дато тонко поддерживал

ненависть паши к новому великому везиру,

Хозрев-паше, сожалея, что солнце ушло вместе с Осман-пашою из Сераля блеска.

Польщенный паша расположился к откровенности и злорадно высмеял нового

везира, прославленного только