Читать «Великий Моурави 2» онлайн - страница 76
Анна Арнольдовна Антоновская
роскошью: под шелковым балдахином, поддерживаемым четырьмя маленькими
колоннами, сверкали созвездиями драгоценные камни и жемчуга. Освещались
только передние колонны, трон и задние колонны тонули в полумраке. Князья
поняли: султан может хорошо видеть послов, но послы не должны видеть
выражения лица султана.
Вечером князья вернулись домой, очарованные беседой с Ахмедом Первым и
обильной изысканной едой, за которой говорилось только об усладах жизни.
Они радовались достигнутому соглашению, выгодному для них. Радовались,
с какой ловкостью отклонили домогательство султана прислать ему в аманаты -
залог верности - княжеских сыновей и даже царевича Вахтанга, двоюродного
брата Луарсаба.
Не провел их и везир Осман-паша в торге о количестве турецких войск и
стоянок янычар.
Князьям удалось настоять на выработанном Шадиманом плане. Решили, что
вслед за ними для подписания соглашения с царем Луарсабом должен
незамедлительно выехать Абдул-паша.
Полная дипломатическая победа и возможность поскорее вернуться в Картли
сгладили воспоминание о тревожно проведенных днях.
Князья, стоя на фелюге, под парусами, особенно сердечно попрощались с
Абу-Селимом-эфенди и подарили ему на память пресс для усов картлийской
работы...
Через несколько дней фелюга с попутным ветром причалила к Батуми,
откуда ночью князья тайно переправились в Гонио, крепость на берегу Чороха.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Отвесная скала, на вершине которой высился монастырь святой Нины,
обрывалась над темной пропастью.
Дорога к монастырю шла ущельем, потом лесом по скалистым горам, где и
конь с трудом двигается и пешеход устает. Церковь монастыря гнездилась в
углублении скалы.
Окна и двери церкви украшала изящная каменная резьба, а стены -
живопись. Особенно выделялась большая икона - святая Нина с крестом, увитым
ее волосами, спускается по горе, выкрашенной в желто-розовый цвет. Широкая
белая полоса окаймляет ступенчатые зубцы гор. Это - любимая икона инокинь,
перед ней всегда ярче горит лампада.
У раскрытого окна в монастырском кресле сидела молодая игуменья. Ее
золотистые волосы были тщательно запрятаны под черную повязку. Синие глаза
прикрыты густыми ресницами. Это была Нино, дочь ностевского пастуха Датуна,
когда-то в юности любимая Георгием Саакадзе.
На подоконнике лежала раскрытая старинная книга в кожаном тисненом
переплете. Нино перевернула пожелтевшую страницу с четким каллиграфическим
текстом. В часы грусти и сомнений она всегда перечитывала историю Шушаники,
поражавшей ее величием духа.
Нино задумалась. Она упрекала себя: за долгие годы монастырской жизни
она все еще оставалась непокорной в своем смирении.
Монахини не нарушали уединения игуменьи и тихо обходили ее келью.
Странная судьба игуменьи внушала им почтительный страх и даже любовь к ней.
Многие помнили, как однажды подъехали к монастырю двое: тоненькая красивая