Читать «Великий Моурави 2» онлайн - страница 71
Анна Арнольдовна Антоновская
короткой плеткой, бежали рядом. Плелись ослы с корзинами, полными фруктов и
зелени. Гамалыки, несущие на спине тюки, ящики, кирпичи, бревна, железо, с
криками "хабарда!" продвигались среди толпы.
В чадрах, словно тени, скользили турчанки.
На всех проходящих с жалобной мольбой набрасывались нищие. Старики,
дети, калеки протягивали высохшие руки, но редко кто швырял им монету.
Джавахишвили и Цицишвили, предвидя благоприятный результат от своей
беседы с султаном и, конечно, вкусный посольский обед после приема, громко
восхищались столицей Ахмеда Первого, покровителя изящных построек.
Любезно указывал Абу-Селим-эфенди князьям то на горящие в ярком солнце
купола мечетей, на дворцы султана и беленькие домики с решетчатыми окнами,
ютящиеся вокруг древних стен и утопающие в кипарисах и цветниках, то на
террасообразный древний генуэзский город Галату и предместье Перу.
Абу-Селим-эфенди просил князей обратить особое внимание на
возвышающуюся над Стамбулом древнюю башню Галаты и на дворец ослепленного
Велизария, виднеющийся на высотах Эюба.
Наконец стражники, охрипшие от крика и брани, размахивая нагайками,
прижали толпу к бокам моста, и князья с эфенди, проехав гуськом, поднялись в
гору, в торговый квартал Галаты. На турецком базаре их сразу охватила
отвратительная смесь всяких зловоний.
Эфенди, не замечая неудобств уличного путешествия, продолжал знакомить
грузин с шумной Перой.
Кривые узкие улицы лепились к горному склону - одна улица над другой,
один дом на другим. По улицам текли зловонные помои. Всюду лежали голодные
собаки, не обращавшие внимания на проходящих и проезжающих.
Пирамидообразная куча каменных и деревянных домов в несколько этажей,
высоких, узких и некрасивых, вызывала у князей желание поскорее оказаться в
серале перед покровителем изящных построек Ахмедом Первым.
Наконец они выбрались по крутому подъему на главную улицу Перы. По
обеим сторонам улицы теснились цирюльни, лавки со сладостями и фруктами,
кофейни, торговые склады, бани, лавки тряпичников.
Слышался шум, говор на всех языках и наречиях. Разношерстное население,
не помнящее ни родины, ни племени и не связанное между собой ни
национальностью, ни общностью интересов, поражало князей цветистостью своих
одежд.
Навстречу мчался молодой торбаши.
Поравнявшись, он чуть отъехал вместе с эфенди в сторону и поспешно
заговорил:
- Абу-Селим, продолжай увеселять князей - так повелел Осман-паша, ибо
милосердный султан сегодня советуется с аллахом о важных делах Османского
государства.
Эфенди посмотрел на торбаши немигающими глазами и медленно спросил:
- Успел ли ты разглядеть одалиску, привезенную вчера нашему лучезарному
султану?
Торбаши выпрямился в седле и провел по усам:
- Аллах, аллах! Как прекрасна ассирийка! Кожа ее подобна слоновой кости
на рукоятке меча Османа, грудь ее - как сорванный апельсин, а уста источают
аромат лотоса.
Эфенди резко обернулся и огрел нагайкой круп коня, неучтиво нарушившего