Читать «Великие голодранцы (Повесть)» онлайн - страница 45

— И все же это — безобразие. Хоть бы посадил в разные камеры.

— А где они у меня, разные камеры? — отбивался Малинин. — Одна была свободная. Что оставалось делать?

— Не знаю, ничего не знаю, — возмущался Симонов. — Посадить секретаря ячейки. Да еще вместе с кулаком. Это же черт знает что! Я поставлю вопрос в райкоме партии.

— Пожалуйста, ставь, твое право, — пожал плечами начальник милиции. — Но у меня не было другого выхода. Я должен был задержать обоих. И сделал это ради пользы…

Симонов, так и не успокоившись, ушел. А я сказал Малинину, что решил не жаловаться в суд. Начальник одобрительно закивал головой.

— Вот и правильно. Его нелегко зацепить. Скажет: ненамеренно. И все тут. А судья у нас такой… Формалист и буквоед…

Привели Комарова. Тот поклялся, что пальцем меня больше не тронет.

— Смотрите, — предупредил Малинин. — Еще раз… И не ждите пощады…

И приказал освободить обоих. Мы вышли на улицу. Комаров отвязал застоявшегося жеребца, сел в тарантас и покатил по вечерней дороге. А я, гордый победой, двинулся пешком.

*

Вскоре после этого церковный совет решил передать для нужд общества здание бывшей церковноприходской школы. Бумагу такую доставил в сельсовет косоглазый пономарь Лукьян. Лобачев даже растерялся от необыкновенной доброты церковников. А мне с необычайным возбуждением сказал:

— Ну и молодцы! И как это вам удалось? Мы-то уже ломали о них зубы. Дважды пытались и ничего не добились. А все потому, что стоит это здание за церковной оградой. А туда наша власть пока что не распространяется…

Мы же прямо-таки ликовали. Еще бы! У нас теперь будет настоящий клуб. Скоро мы будем ставить спектакли, собирать молодежь, проводить разные вечера. А пока… Пока же мы работали не покладая рук. Благо дома ничем не были заняты. В поле подсолнух уже прополот, а рожь лишь дымилась пыльцой. Луга же для сенокоса только подходили.

Мы строили сцену. Разметил ее отчим. Он явился в клуб как бы невзначай и проторчал с нами до вечера. Но дела продвигались все же медленно. Не хватало материалов. Не все можно было сделать своими руками. Лобачев всякий раз отнекивался и, скупо улыбаясь, говорил:

— Не паниковать, ребята. Раз уж взялись, так дуй до конца. На готовое и дурак сядет. А вы найдите выход из невозможного. Вот тогда будете герои…

Нужна была перекладина над сценой. А ее-то как раз и недоставало. Что было делать? В Хуторском лесу такую не добыть. Там — мелкота. Ехать в Хмелевое или Казенный лес — далеко. К тому же там требовалось разрешение лесничества. А оно на порубку шло не охотно. И работа стала. Стала так, что хоть ложись да помирай.

После душевных мук я — будь, что будет! — отправился искать счастья на мельницу. Я не знал, что скажу мельнику. Но верил в успех. Да, это унижение, но во имя чего? Не личная же выгода толкала меня. А отказать Комаров не мог. Ведь я же выручил его тогда. Не будь моего согласия, сидеть бы ему в тюрьме. А то и штрафу не заплатил. Ничем не пострадал. Как же тут жадничать? Даст бревно, непременно даст. И никому не проговорится. Не будет же церковный староста бахвалиться тем, что помогал богопротивное заведение строить.