Читать «Вверх по течению Стикса. Книга погружения» онлайн - страница 2

Скорее всего, никаких слов никто не говорил и я придумал их уже потом, когда сам стал говорить этим чужим приглушенным голосом. Но их горячее эхо я различаю до сих пор.

*

Впрочем, может быть, я действительно расслышал тогда этот голос - как знать? Не все ли равно, каким ключом я отпер невидимую дверь в область, обычно избегающую человека. Куда важнее то, что именно за пространство открылось мне в дверной щели.

Я не случайно вспомнил пророка космической эры. Циолковский был не просто холодным умом, искавшим постижения необитаемых сфер в пределах чистой философии, но человеком, составившим практическую смету их будущего освоения (в общем-то, русский космизм и отличает такой утилитарный подход к решению сверхчеловеческих задач). Чем-то похожим занимался и я, тоже пытаясь попасть в пространство, недоступное человеку, - с той лишь разницей, что этот космос существовал не снаружи, а внутри него. Я говорю о смерти.

Звенья моей жизни смыкались так, что я стал нейрофизиологом, изучающим околосмертное состояние мозга. Выбор профессии был не столько следствием детского откровения (да и помнил ли я о нем?), сколько естественной оправой моей натуры, всегда, почти до безрассудства, стремившейся быть первой. Строго говоря, для науки все неизведанное есть космос, и она всегда стремится разглядеть, что за его краем, будь то рождение звезды или угасание человека. Однако даже в первом оно продвинулось дальше, чем во втором, и сегодня чернота космоса не столь плотна, как чернота смерти. Не это ли высший вызов для ученого?

Но что мы знаем о смерти? Далеко ли шагнули в ее понимании?

Да, мы смахнули со смерти флер сакральности. Даже средний обыватель способен сегодня объяснить естественными причинами старые суеверия вроде роста ногтей у мертвых. Человек с более широким кругозором может знать и о том, что эффект тоннеля во время клинической смерти вызван высоким уровнем углекислоты в крови. Но что же более? Даже сама клиническая смерть - термин, которому лишь несколько десятков лет. Мы совсем недавно нащупали эту переходную область - и ведем наступление на нее со всех сторон. Нам кажется, что мы продвинулись далеко вперед: совсем недавно смерть была грозным безудержным духом, жнецом, под чьим черным серпом безропотно склонялись колосья, а сегодня смерть больше похожа на террориста, захватившего Вавилонскую башню: враг силен, но здание оцеплено по периметру, лучшие умы думают о способах его нейтрализации, каждый его слабый шаг сужает кольцо вокруг.