Читать «Введение в философскую феноменологию» онлайн - страница 2

{стр. 6}

сы, которые недостаточно ясно именуются “высшими и последними”. При точном рассмотрении они, как и вообще все исключенные вопросы, обнаруживают свое нерасторжимое единство в том, что явно или имплицитно, в своем смысле, содержат в себе проблемы разума — разума во всех его особых формах. В явном выражении разум является темой дисциплин о познании (а именно об истинном и подлинном, разумном познании), об истинной и подлинной оценке (подлинные ценности как ценности разума), об этическом поступке (истинно добрый поступок, действие из практического разума); при этом “разум” выступает как титульное обозначение “абсолютных”, “вечных”, “надвременных”, “безусловно” значимых идей и идеалов. Если человек становится “метафизической”, специфически философской проблемой, то вопрос ставится о нем как о разумном существе, а если встает вопрос о его истории, то дело идет о “смысле”, о разуме в истории. Проблема Бога явно содержит в себе проблему “абсолютного” разума как телеологического источника всякой разумности в мире, “смысла” мира. Естественно, что и вопрос о бессмертии — это тоже вопрос разума, равно как и вопрос о свободе». Гуссерль, который отнюдь не был верующим человеком, показывает, что законный, чисто научный вопрос об основаниях нашего познания, о его достоверности и, следовательно, вообще о статусе разума в бытии неизбежно приводит к философии, к попытке найти те или иные ответы, исторически существовавшие в виде различных метафизик. Все эти вопросы неизбежно выводят нас за пределы представления мира как голой совокупности фактов, требуют более высокой философской точки зрения, чем предлагает позитивизм. «Позитивизм, — пишет Гуссерль, — так сказать, обезглавливает философию».