Отдымился бой вчерашний,Высох пот, металл простыл.От окопов пахнет пашней,Летом мирным и простым.В полверсте, в кустах – противник,Тут шагам и пядям счет.Фронт. Война. А вечер дивныйПо полям пустым идет.По следам страды вчерашней,По немыслимой тропе;По ничьей, помятой, зряшнойЛуговой, густой траве;По земле, рябой от рытвин,Рваных ям, воронок, рвов,Смертным зноем жаркой битвыОпаленных у краев…И откуда по пустомуДолетел, донесся звук,Добрый, давний и знакомыйЗвук вечерний. Майский жук!И ненужной горькой ласкойРастревожил он ребят,Что в росой покрытых каскахПо окопчикам сидят.И такой тоской родноюСердце сразу обволок!Фронт, война. А тут иное:Выводи коней в ночное,Торопись на «пятачок».Отпляшись, а там сторонкойУдаляйся в березняк,Провожай домой девчонкуДа целуй – не будь дурак,Налегке иди обратно,Мать заждалася…И вдруг —Вдалеке возник невнятный,Новый, ноющий, двукратный,Через миг уже понятныйИ томящий душу звук.Звук тот самый, при которомВ прифронтовой полосеПоначалу все шоферыРазбегались от шоссе.На одной постылой нотеНоет, воет, как в трубе.И бежать при всей охотеНе положено тебе.Ты, как гвоздь, на этом взгоркеВбился в землю. Не тоскуй.Ведь – согласно поговорке —Это малый сабантуй…Ждут, молчат, глядят ребята,Зубы сжав, чтоб дрожь унять.И, как водится, ораторТут находится под стать.С удивительной заботойПодсказать тебе горазд:– Вот сейчас он с разворотаИ начнет. И жизни даст.Жизни даст!Со страшным ревомСамолет ныряет вниз,И сильнее нету словаТой команды, что готоваНа устах у всех:– Ложись!..Смерть есть смерть. Ее приходаВсе мы ждем по старине.А в какое время годаЛегче гибнуть на войне?Летом солнце греет жарко,И вступает в полный цветВсе кругом. И жизни жалкоДо зарезу. Летом – нет.В осень смерть под стать картине,В сон идет природа вся.Но в грязи, в окопной глинеВдруг загнуться? Нет, друзья…А зимой – земля, как камень,На два метра глубиной,Привалит тебя комками, —Нет уж, ну ее – зимой.А весной, весной… Да где там,Лучше скажем наперед:Если горько гибнуть летом,Если осенью – не мед,Если в зиму дрожь берет,То весной, друзья, от этойПодлой штуки – душу рвет.И какой ты вдруг покорныйНа груди лежишь земной,Заслонясь от смерти чернойТолько собственной спиной.Ты лежишь ничком, парнишкаДвадцати неполных лет.Вот сейчас тебе и крышка,Вот тебя уже и нет.Ты прижал к вискам ладони,Ты забыл, забыл, забыл,Как траву щипали кони,Что в ночное ты водил.Смерть грохочет в перепонках,И далек, далек, далекВечер тот и та девчонка,Что любил ты и берег.И друзей и близких лица,Дом родной, сучок в стене…Нет, боец, ничком молитьсяНе годится на войне.Нет, товарищ, зло и гордо,Как закон велит бойцу,Смерть встречай лицом к лицу,И хотя бы плюнь ей в морду,Если все пришло к концу…Ну-ка, что за перемена?То не шутки – бой идет.Встал один и бьет с коленаИз винтовки в самолет.Трехлинейная винтовкаНа брезентовом ремне,Да патроны с той головкой,Что страшна стальной броне.Бой неравный, бой короткий.Самолет чужой, с крестом,Покачнулся, точно лодка,Зачерпнувшая бортом.Накренясь, пошел по кругу,Кувыркается над лугом, —Не задерживай – давай,В землю штопором въезжай!Сам стрелок глядит с испугом:Что наделал невзначай.Скоростной, военный, черный,Современный, двухмоторныйСамолет – стальная снасть —Ухнул в землю, завывая,Шар земной пробить желаяИ в Америку попасть.– Не пробил, старался слабо.– Видно, место прогадал.– Кто стрелял? – звонят из штаба.Кто стрелял, куда попал?Адъютанты землю роют,Дышит в трубку генерал.– Разыскать тотчас героя.Кто стрелял?А кто стрелял?Кто не спрятался в окопчик,Поминая всех родных,Кто он – свой среди своих —Не зенитчик и не летчик,А герой – не хуже их?Вот он сам стоит с винтовкой,Вот поздравили его.И как будто всем неловко —Неизвестно отчего.Виноваты, что ль, отчасти?И сказал сержант спроста:– Вот что значит парню счастье,Глядь – и орден, как с куста!Не промедливши с ответом,Парень сдачу подает:– Не горюй, у немца этот —Не последний самолет…С этой шуткой-поговоркой,Облетевшей батальон,Перешел в герои Теркин, —Это был, понятно, он.