Читать «Василий Блюхер. Книга 1» онлайн - страница 80
Фабиан Абрамович Гарин
— Я согласен с Дмитрием Васильевичем, — простуженным голосом прохрипел большеголовый, с глубокими залысинами и темно-русой бородкой Васенко.
— И я! — покачал головой Тряскин и тут же предложил: — Давайте проголосуем.
Блюхер смущенно молчал. Он не ожидал, что его так оценят, и уверял себя, что незаслуженно перехвалили. Впрочем, уезжать ему так же не хотелось, как и управлять в Ревкоме. Куда важнее поехать по станицам и поднять казачество против Дутова.
— Что скажешь, Блюхер? — спросил Васенко.
— Я думаю, что отряду надо безоговорочно отправиться в Самару, а заодно и я поеду. Поговорю с Куйбышевым, объясню положение.
— Не вернешься ведь?
Блюхер пожал плечами:
— Как прикажут.
— А мы тебе приказываем остаться. Я настаиваю на том, чтобы проголосовать предложение Тряскина.
Отряд уехал, а вдогонку Ревком послал телеграмму Куйбышеву, требуя возвращения Блюхера. Прошла неделя, и в субботу, когда звонарь по старому обычаю ударил в церковный колокол к вечерне, в Ревком вошли Блюхер и Кошкин. Сидевший за столом Васенко бросился навстречу.
— Неужто из церкви? — рассмеялся он. — Добились мы своего, садись за стол и управляй!
В полночь Кошкин принес откуда-то ворсистое одеяло, подушку и положил на неуютный диван, обитый облезлым плюшем.
— Вам пора отдохнуть.
Где спал Кошкин, Василий не знал, но если он ночью кликнул бы его — тот вырос бы из-под земли.
Сняв с себя портупею с револьвером, саблю и кожаную тужурку, Василий разулся и лег на диван. Сон сразу сковал глаза, но приснилось ему такое, что размахнулся рукой, ударил о кресло и проснулся. Смотрит: стоит Кошкин с всклокоченными волосами, босой, без ремня.
— Ты чего?
— Да я только зашел, а вы стонете и выражаетесь. Тут к вам товарищ пришел, говорит, бывший председатель Совета.
— Кто такой? — с трудом приходя в себя, спросил Блюхер. — Пусть заходит.
Кошкин вернулся с незнакомым человеком. Тот был одет в солдатскую шинель и треух, лицо обросло щетиной, на губах запекшаяся кровь. Глаза воспалены, словно их терли целый день. На лбу синел свежий шрам.
— Чего тебе, голубчик? — Василий спустил ноги с дивана на холодный пол, растер лицо.
— Вы Блюхер? — Голос у незнакомца дрожал.
— Да, я!
— Вы меня… не знае… те. Я — Цвил… линг… Правительственный комиссар в Оренн… бурге… Бежж-жал…
— Да вы садитесь! — и поспешно убрал с кресла револьвер и кожаную тужурку. — Садитесь, пожалуйста! А ты, Кошкин, разыщи Васенко. Быстро, одна нога здесь, другая — там.
Васенко прибежал и с трудом узнал Цвиллинга.
— Не чаял тебя увидеть в живых, — признался он. — Крепко, видать, мордовали. Как же ты бежал?
— Завтра расскажу, а сейчас спать…
Язык у него стал заплетаться, и голова тяжело упала на грудь.
Василий поспешно подскочил к Цвиллингу и, подняв его, бережно уложил на диван, укрыл одеялом, а сам обулся и сел в кресло.
Утром пришло донесение, что дутовцы захватили Троицк. Телефонная и телеграфная связь прервалась.
Блюхера занимал один вопрос: неужели казаки, находившиеся в городе, не оказали сопротивления? А старик Шарапов, который говорил про новую стежку? Если это так, то рассчитывать на них нельзя. Но и без конницы не обойтись. Он мучительно долго размышлял, пытаясь найти одно, но правильное решение. Он давно обзавелся картой губернии, предусмотрительно захватив ее в доме Гладких во время обыска, и внимательно изучал. От Челябинска уходила железная дорога на Чебаркуль — Миасс — Златоуст — Бердяуш и дальше на запад, в Россию, где уже рождались полки и дивизии Красной Армии. К югу тянулась железная дорога на Троицк, а дальше на Карталы и Оренбург. На север шла дорога к Екатеринбургу, а на восток — к Кургану и Омску. Челябинск являлся как бы стратегическим центром Урала, который надо было защищать всеми силами. «Черт побери, — сердился он на себя, — как понять на карте, где лес да степи, где болота и горы?»