Читать «Василий Блюхер. Книга 1» онлайн - страница 7
Фабиан Абрамович Гарин
Генерал пришел в бешенство от этой издевки:
— Да вы с ума сошли, подполковник, делать такие сравнения!
— Почему, ваше превосходительство? Вам понадобился клистирный наконечник для личных целей, а мне хлеб, чтобы прокормить целый полк. Знаете, что солдаты говорят: «Как хлебом досыта не наедимся, деть себя некуда».
Клавдия подошла к Васильевой кровати, села на край и, скрестив руки на груди, с лукавством спросила:
— Сыты, солдатики, разговорами?
— Вот так, — Коробейников провел ребром ладони по шее. — Страшная штука война. Я вот домой приеду, жена спать не даст, ночи напролет будет слушать горемычные рассказы.
— А жена у тебя хозяйственная, гладкая, добрая? — ехидно спросила Клавдия, желая повернуть разговор.
— Сущая ты ведьма, — бросил Коробейников. — Попадись тебе на зубок…
— Ишь ты какой! Сахарный, что ли? А меня зачем трогал?
— Будет тебе пустое говорить.
Клавдия со злости замолчала. Василий и Савва виновато переглянулись. Клавдия, досадуя на свою несдержанность, неохотно поднялась и ушла.
— Давно женился? — спросил Василий.
— Восьмой год пошел.
— Зимой?
— А то когда же? Как все, после крещения.
— И жена пошла в первую же весну обратно к матери ткать новину?
— Как полагается. Понесла напряденную за зиму пряжу, а выткавши — вернулась.
— Я помоложе тебя, а помню, — задумчиво сказал Василий. — Мальчонкой был, когда Катя, сестра матери, замуж выходила. Я тогда у бабушки жил. Катю все еще молодухой считали, а уже во вьюничное воскресенье подошли к избе да под окнами прокричали: «Оклишница, оклишница, дай наши яйца, не дашь, пойдешь в лес — тебя рогуша съести». Сперва ребята заголосили, потом взрослые подхватили. Жених у Кати неказистый был, не понравился мне. Поехал он к себе, а Катя давай вопить.
— Неужто помнишь? — удивился Коробейников.
— Как сейчас, — и Василий прочитал на память:
А утром Катя встала и причитает матери:
Долго еще беседовали Василий с Саввой, вспоминая родную ярославскую землю, свои деревни, свою жизнь.
— Прощай, земляк! — вздохнул Коробейников. — Живы будем — свидимся!
— Прощай, Савва! — с солдатской грубоватостью ответил Василий и, с трудом повернувшись на бок, натянул на себя жесткое одеяло и закрыл глаза.
Госпиталь был переполнен. Каждую неделю привозили раненых большими партиями. Они рассказывали, что немцы уже захватили всю Польшу и часть Прибалтики.
В самом госпитале царила тишина. Сюда не доносился городской шум. По утрам пили безвкусный чай, от которого несло распаренным веником. К чаю подавали два тонких ломтика ситничку и наперсток сливочного масла. В обед кормили баландой, как солдаты называли суп, из которого нельзя было выловить ни одной крупинки, на второе — пшенной кашей. На ужин снова чай, но уже без ситничка.