Читать «Василий Блюхер. Книга 1» онлайн - страница 120

— Какой?

— Ну, значитца, встретились, к примеру, мы с тобой. Я левой рукой фуражку снял, махнул три раза в сторону, а правая у меня вытянута по плечу. Спрашиваю тебя: «Кто такие?» — «С Урала». — «От кого?» А ты отвечаешь: «От дедушки с бородой». Значитца, мы одного толку. Но знать должны только сотники да командиры эскадронов.

— Эх, Семен Абрамыч, — шутливо вздохнул Блюхер. — Умней ты любого полковника, а ходу тебе в старой армии не давали. Обязательно введу твой приметный знак.

Предложение Шарапова Блюхер принял серьезно во внимание и в тот же день сообщил об этом командному составу казачьих сотен. Томину, как начальнику гарнизона города, было поручено согласовать действия отрядов.

— Где Груня? — спросил Томин у возвратившегося Коробейникова.

— Не поехала.

— Это почему же?

— Наотрез отказалась, не верит в мою любовь.

— Сам расхлебывай, я Груне не родитель.

Коробейников отвернулся. Хотелось ему рассказать обо всем тому, кто понял бы его. «Филькину поведаю — засмеет, — размышлял он. — Василию не до меня, он теперь главком». Слезы душили его, руки опускались. «Что мне до войны? Надоела она горше редьки».

А Троицк шумел. На улицах полно народу и бойцов. Тут и смех и озорная брань, шутки и споры. Кто спешит с пакетом, кто коня ведет в кузню подковать, кто песню заводит под гармошку.

В местной типографии наборщик Шамшурин быстро нанизывал на верстатку строку за строкой, набирая воззвание к оренбургскому казачеству. Воззвание краткое, но выразительное:

«К вам, братья, наше слово! Мы говорим, что не должно быть на земном шаре ни бедного, ни богатого, ни барина, ни мужика. Если вы не с нами, то против нас. Докажите, казаки, на деле, что вы за трудящуюся бедноту. Ловите Дутова, ловите дутовцев, всю бежавшую к ним сволочь и приведите к нам для справедливого народного суда. Иначе мы поймаем их и на пути сметем все живое, но добудем этих палачей, изменников народа, живыми или мертвыми».

Отряд братьев Кашириных не мог соперничать по численности с другими отрядами, зато дисциплина в нем была поистине железная.

Енборисов получил в свое распоряжение сотню. Казаки этой сотни в первое время боялись его, ни о чем не говорили с Кашириным, опасаясь навлечь на себя гнев Енборисова. Разлагающее влияние бывшего хорунжего они приняли сперва с опаской, потом с охотой.

— Это он для виду лает, а знает, что казак без бабы и водки не проживет, — говорили они между собой. — Правильный он человек.

Не раз, бывало, енборисовские разъезды захватывали молодых казачек, насильники связывали их по рукам, затыкали рот кляпом; обесчестят и скроются — ищи ветра в поле. Енборисов знал об этом и с напускной строгостью наказывал: «Чтобы все было шито-крыто, иначе засеку до смерти». Енборисовские молодчики с каждым днем смелели, меняли насильно коней в станицах, обманывали жителей именем Блюхера, а братья Каширины не могли догадаться, что это дело рук Енборисова. Лишь один Евсей Черноус, зорко следя за сотней Енборисова, как-то сказал дома за ужином:

— Не серчай на меня, Николай Дмитрич, но Енборисов, как ящерица, проползет в какую хочешь щель.