Читать «Варшава, Элохим!» онлайн - страница 56
Артемий Леонтьев
Гольдшмит снял очки и прикусил зубами дужку:
– Нет, не стоит. Остались слишком большие и совсем… неарийской внешности, это рискованно. Пусть будут здесь, со мной и друг с другом, они очень сблизились за последнее время, не нужно их разлучать.
Эва несколько смутилась, ей нужно было сообщить важную новость, но она робела, боялась ранить доктора. Наконец решилась:
– Пан Гольдшмит, со дня на день гетто будет ликвидировано, всех евреев депортируют в лагеря, а там… вероятнее всего, уничтожат нетрудоспособных. Немцы всем внушают, что это просто переселение на восток рабочей силы, однако… Гольдшмит нахмурился и сдвинул брови:
– У них не поднимется рука на детей! Нацисты бессердечны, но не настолько; в конце концов, даже у них были матери…
– Но в Хелмно…
– Какая разница, что было в Хелмно? Неважно, что видел бежавший Граяновский… Дорогая моя, зачем вы говорите мне об этом, если у организации нет возможности найти убежище для двух сотен детей?
Они стояли на лестнице, Януш смотрел в зарешеченное окно – холодное и пустое, молчаливое.
Девушка вздохнула:
– Для двух сотен, конечно, нет… только для нескольких.
– Но разве я смогу отделить одних от других, как овец от козлов? Не забудьте, Черняков обещал нам защиту даже на случай полной депортации… он порядочный человек и умеет держать свое слово. Адам уже много сделал для нас.
Эва хотела привести еще аргументы, настоять на своем, однако по сжатым губам и заострившимся скулам Гольдшмита поняла: спорить бесполезно. Необходимость выполнить поручение заставляла протискивать новые слова в плотный, как глина, наэлектризованный возмущением старика воздух.
– Пан Гольдшмит… Организация уполномочила попросить вас… Вы… вы нужны культурной Польше как детский писатель, как врач и педагог… Многие на арийской стороне готовы предоставить вам убежище, более того, есть возможность раздобыть для вас швейцарский паспорт…
Януш взглянул на девушку так холодно, что она вжала голову в плечи.
– А дети? Дети не нужны культурной Польше? Да вы в своем уме?! Слышите себя, панна Новак?
Эва опустила глаза:
– Так много детей спасти просто невозможно ни нам, ни любой другой организации…
– И думать забудьте, даже слышать не хочу…
– Матерь Божья, пан доктор, вы, верно, не понимаете… Вы же слышали про Аушв…
– Именно потому, что слишком хорошо все понимаю, я и отказываюсь!
Януш снова снял очки и начал протирать их полой рубахи. Медсестра хотела сказать что-то еще, но Гольдшмит перебил на полуслове:
– И закончим на этом наш разговор… надеюсь, мы к нему больше не вернемся. Прошу вас, займитесь больными.
Девушка помолчала. Мысленно поставила себя на место Гольдшмита и поняла, что поступила бы точно так же.
– Да, конечно, пан доктор.
Эва поправила шерстяную шапку и отправилась в кабинет, где лежала простывшая Зива. Девочку устроили на сдвинутых стульях, на которые постелили матрац, она шмыгала носом и кашляла в кулачок.
Медсестра села рядом, открыла сумку из эрзац-кожи, скрепленную серебристыми замками и клепками, достала градусник, несколько таблеток и маленький конвертик с порошком.