Читать «Вампиры (общий обзор проблемы)» онлайн - страница 7

Странникам Зеркал, одним из представителей высшего эшелона власти которых он и является.

Об особенностях Странников Зеркал см. главу "Многомерные Зеркала".

Пока же можно отметить вкратце, что если провести по полной форме вызов Проводника (Зеркальщика), то в 60 % на вызов явится именно Феникс

Лассара. Причём он совершенно безопасен для вызвавшего его, т. к. при общении с людьми он не применяет классических "вампирских замашек".

Интересно также, что имя Феникс для данного Лассары вполне символично: если кто-то попытается убить его, то сперва это ему вроде бы удастся, но затем (на протяжении от пяти секунд до пяти минут)

Феникс возродится вновь, причём помолодевшим, а вот попытавшийся убить его умрёт, т. к. его душа и витальная сила будут поглощены Фениксом.

Однако справедливости ради стоит отметить, что Феникс (как, впрочем, и Алекс) НИКОГДА HЕ НАПАДАЕТ ПЕРВЫМ. И не провоцирует нападения на себя.

Интересно также, что если Феникс Лассара, как и подобает

Страннику, на Землю только время от времени наведывается, то Алекс облюбовал одну из небольших стран Земли как место своего жительства, где и обитает уже множество лет, работая, кстати, редактором одного из журналов.

При этом он пользуется той особенностью Лассар, что они отражаются в зеркалах могут быть отсняты на кино- и фотоплёнку, а также той катастрофой, в которой потерял свои крылья (теперь остались только культи…), так что найти его среди людей можно только по двум признакам: по характерной форме зубов и по цвету крови.

А теперь, учитывая, что Алекс относится к "пишущей братии", приведу фрагмент из его собственного произведения, объясняющего некоторые дополнительные особенности Лассар (согласитесь, мало какое издание может похвастаться интервью с Вампиром, а уж получить для публикации материал, написанный Вампиром специально, да ещё с эксклюзивным правом первопубликации именно в моём сборнике…):

* * *

Костёр

Люди, чувствующие себя обездоленными, не оценёнными по достоинству и обладающие при этом благообразной внешностью, часто ищут удовлетворения в расовом чванстве.

Томас Манн. "Доктор Фаустус"

Ветер, раздувший костёр из соломы в начале его деятельности, с этого времени стал дуть папе только в лицо.

Хорст Херманн. "Сованарола"

Идиллика поверхностно скотом

Hе называйте, каменные люди!

Я мыслю о немыслимом — о том, Чего, быть может, никогда не будет…"

Игорь Северянин. "Солнечный дикарь"

Я совершаю некое магическое таинство? Зажёг одну спичку — подумал, зажёг вторую — опять то же. И всё-таки — надо! Беру одно письмо, за ним — второе. Жгу их. Пять писем — уже небольшой костёр.

Адское пламя (другое не приходит на ум) до жадности бережно лижет бока святым письмам. Я без сожаления отдаю их огню — чьи-то хрупкие надежды, а может — чей-то холодный рассчёт, чьи-то выплаканные слёзы, а может — преступную бесчувственность. Заигрываю пальцами с золотым петушком, и на душе — становится ещё легче, ещё яснее. Десятое письмо, одиннадцатое. Я предаю уничтожению иллюзорность мечтаний.