Читать «В якутской тайге» онлайн - страница 38

В этом бою белогвардейцы применили хитрость. Оставив на опушке леса с десяток человек, главные свои силы они расположили вдоль берега реки Ноторы параллельно дороге, в двухстах шагах от нее. А правый фланг наступающих проходил и того ближе, всего в ста шагах от засады.

Когда красноармейская цепь оказалась прямо перед белыми, послышалась громкая команда и тут же затрещали выстрелы.

Красноармейцы попали в тяжелое положение. Чтобы ответить на неожиданный удар справа, следовало быстро перестроиться и повернуть цепь лицом к главным силам врага. Но тогда рота попадала под фланговый огонь с опушки леса. Однако другого выхода не было.

Подразделение быстро перестроилось и, не задерживаясь, рванулось в атаку. Но глубокий снег мешал. Увязая выше колен в снегу, бойцы продвигались вперед слишком медленно. Белые стреляли почти без промаху, на выбор. Не выдержав убийственного огня, красноармейцы остановились, а потом и совсем залегли — потонули в снегу.

— Пожалуй, до беляков теперь не дойти.

— По снегу разве добежишь! Всех перебьют, как куропаток.

— Вот, сволочи, жарят, вот жарят! Прямо спасу нет.

Отдуваясь и с трудом переводя дыхание, красноармейцы тихо переговаривались, обескураженные такой неожиданной встречей.

А впереди теперь, не более как шагах в семидесяти, чернели над белой гладью равнины головы хорошо укрытого врага. Красноармейцы стреляли, не целясь, желая прикрыть себя хотя бы огненным щитом пуль. Быстро таяли патроны, а пополнить их было нечем — запас остался в лесу на подводах.

С револьвером в руках, пренебрегая смертью, бегал по цепи командир роты, пытаясь организовать огонь.

— Товарищи, стреляйте только прицельно! Берегите патроны! Точнее бросайте гранаты! — старался Овечкин перекричать шум стрельбы.

Все напрасно. Бойцы потеряли самообладание и палили вовсю. Некоторые кидали гранаты, но они рвались на середине, не принося белым урона.

Редкая пуля красноармейцев достигала цели, и тогда одна из темных голов в засаде переставала шевелиться. Зато огонь белых был много метче. То тут, то там в цепи умолкала накалившаяся винтовка, а владелец ее, обмякнув, распластывался на снегу. Раненые со стоном и проклятиями отползали назад.

Автомат Шоша, перегревшись, перестал стрелять. Кольт же, отстав, так и остался шагов на двести позади. Два пулеметчика лежали убитые, черными бугорками выделяясь на белой поверхности луга. Трое уцелевших пулеметчиков были прижаты к снегу метким огнем лучших стрелков противника. К тому же, обремененные тяжестью пулемета, они не могли пробраться к своим. Несколько раз пытались это сделать, но огонь врага заставлял их зарываться глубже в снег.

А из цепи выбывали все новые и новые бойцы. Наконец, расстреляв почти все патроны и потеряв надежду на пулемет, красноармейцы дрогнули и стали отступать.

Напрасно командир роты пытался остановить их. Ни его угрозы, ни личный пример мужества на бойцов не действовали, цепь откатывалась назад.