Читать «В тихой гавани» онлайн - страница 49

Теперь ей было сорок два, и все ее прежние мечты о медицине давно уже развеялись как дым.

— Ну и что? Не вы первая, не вы последняя. Это даже забавно.

— Да уж, действительно забавно! Но я была счастлива просто в качестве замужней женщины.

Во многом она по-прежнему оставалась француженкой. Офелию вполне устраивала роль «второй скрипки». Правда, сама она называла себя «группой поддержки», и, в сущности, так оно на самом деле и было. Именно поэтому их брак продержался столько лет. Тед нуждался в ней, она выполняла роль связующего звена между ним и внешним миром. Офелия — единственная, кто поддерживал его в черные дни. И вот теперь она осталась одна, и вокруг никого, кто бы сделал то же самое для нее, — кроме Пип.

— Я думала о том, чтобы подыскать себе работу. Нет, если честно, то об этом думают другие. В основном те, с кем я занимаюсь в группе. Ну и моя близкая подруга, конечно. Они считают, что мне нужно отвлечься. В конце концов, Пип целый день в школе, а у меня не так уж много дел.

Теперь, когда Теда и Чеда больше нет, ее миссия окончена. С Чедом, с его вечными приступами раздражительности было столько проблем, что Офелии приходилось крутиться как белка в колесе. Да и Тед требовал постоянного внимания. А вот Пип — нет; она весь день была занята — днем в школе, а конец недели девочка обычно проводила с приятелями. С самых первых дней она — удивительно самостоятельная и независимая личность. И вот сейчас Офелия чувствовала, что потеряла не только семью и любимое дело.

— Да и потом — чем мне заняться? У меня ведь нет никакой профессии, — задумчиво проговорила она.

— А что вас интересует? — живо спросил Мэтт, украдкой бросив на нее взгляд. Он продолжал рисовать, и Офелии это почему-то нравилось. Благодаря этому у нее не возникало чувства, будто ее допрашивают. Ей было легко и приятно рассказывать ему о себе — так же как раньше Пип.

— Забавно, но я давно уже не занималась тем, что бы мне хотелось делать. Понимаете… дом, муж, дети. А Пип нуждается во мне гораздо меньше, чем муж и сын.

— Зря вы так думаете, — негромко бросил Мэтт. Ему очень хотелось открыть ей глаза, сказать, какой одинокой чувствует себя ее дочка, но он не решился. — А как насчет того, чтобы поработать добровольцем в какой-нибудь благотворительной организации?

Дом, который они здесь снимали, и собственный самолет мужа наводили на мысль, что в деньгах они не нуждаются.

— Я об этом уже думала, — кивнула Офелия.

— Раньше я вел уроки живописи в интернате для психически больных детей. Это потрясающе, уверяю вас. Мне кажется, это лучшее, что я делал в своей жизни. Правда, не я их учил, а они меня. Учили терпению, мужеству, любви к жизни. Но потом я переехал сюда, и с уроками было покончено.

На самом деле все обстояло несколько сложнее. Когда Мэтт понял, что отлучен от детей навсегда, он впал в глубокую депрессию, и от уроков пришлось отказаться. А к тому времени, как он оправился, ему так понравилось одиночество, что не захотелось ничего менять. Он даже практически перестал бывать в городе.