Читать «В темноте (сборник)» онлайн - страница 40
Максим Есаулов
Кофе остывал. Игорь озабоченно хмыкал в трубку. Григоренко не отвечал долго.
— Слушаю. — Похоже, он жевал.
— Максаков, Петр Васильевич.
— А–а. Ты это… — голос начальника был нетверд, — ты «трассу» проверил?
— Конечно.
Искусство нагло парить руководство за десять лет постигалось в совершенстве.
— Кто с главка проверял?
— Подполковник Иванов и майор Петров. Без замечаний.
— Молодец, я же вот знаю, что говорю. Держи меня в курсе.
— Обязательно.
Гималаев постукивал неповешенной трубкой о ладонь.
— Там вот какая проблема. Ковяткина пришла в себя и призналась, но следак боится до уличной ее задерживать — вдруг в отказ пойдет и у него получится незаконное задержание. А наши боятся ее отпускать — вдруг за ночь передумает.
— Так пусть сейчас проводит уличную. Кстати, а платье ее из унитаза? Что, на нем следов нет?
— Он не может сегодня. У него в ИВС патрульные сидят из сто семьдесят девятого, за превышение. Ему надо им обвинение предъявлять. Только завтра. А платье будет доказательством, только когда экспертиза скажет, что на нем кровь убиенной. Через месяц, в общем.
Максаков выругался.
— Дай трубку. Стае! Пусть в дежурке восемьдесят седьмого до утра держат. Только по рапорту с визой начальника МОБ? Пиши рапорт и вези сюда. Я сейчас тебе Владимирова пришлю.
Он хлопнул трубкой об аппарат, который тут же снова зазвонил.
— С каждым днем все больше посещает мысль, что все это никому не нужно, кроме нас.
— Ты только недавно догадался? — Гималаев усмехнулся.
Телефон продолжал надрываться.
— Да?!! Нет, мамуля, все нормально. Да, я все помню. Хорошо, в десять буду. Нет, мамочка, отвезти туда я никак не смогу. Дежурство сложное. Да, не волнуйся.
Тишина непривычно ударила по ушам. Максаков встал, скинул пальто на диван и, выйдя в коридор, поймал Толю Исакова.
— Найди Владимирова, пусть заберет Андронова из восемьдесят седьмого. Побыстрее.
Кофе совсем остыл.
— Добавь чуть–чуть и долей кипятка. — Гималаев щелкнул пальцем по толстой фаянсовой кружке.
Максаков махнул рукой.
— Устал?
— Да.
Он достал сигарету.
— Безумно устал. А знаешь отчего? От борьбы со своими. Чем я занимался целый день? С утра слушал бред руководства, потом пытался заставить работать оперов стопятки и ублюдка Размазкова, причем по черному, ограбленному СОБРом. Нормально? Затем убеждал работать Людку Хрусталеву, хотя ее–то я понимаю. Далее — гонял РУБОП с рынка, силой отнимал в гараже аккумулятор для служебной тачки, придумывал, что делать с убийцей, которую боится сажать прокуратура. Плодотворный день. Кстати, он еще не кончился.
Сигарета догорела до фильтра и обожгла пальцы. Он бросил ее в пепельницу и закурил новую.
— Наши молодые без пайковых получают половину зарплаты дворника, а они — офицеры криминальной милиции. Я, начальник отдела, получаю как уборщик производственных помещений на заводе. Десять лет оперативного стажа и пятнадцать рабочих часов в сутки. Никому мы не нужны. Я слышал выступление кого–то из правительства. «Не надо связывать возрастающую коррупцию в органах с уровнем зарплат сотрудников. Эта тема уже набила оскомину…» Твари. У них оскомина — у нас жизнь. «Правовое государство»! Оно у нас для всех, кроме потерпевших. Костюхина–упыря выпустили. Я давно потенциально готов к тому, что любого из наших злодеев выпустят. Мы возьмем Сиплого, а через месяц он постучится к нам в дверь. Мы: я, ты, Иваныч, Стае, Поляк, Толик, другие… Мы уйдем, умрем завтра, и никто не придет за нами. Поколение романтиков умерло. Все кончается. Денис и Маринка — исключение, но их сломают, затопчут, истребят, как истребили нас. Мы слишком независимы. Мы хотим не порядка, а справедливости, а это никому в нашем обществе не нужно. Уголовный розыск мертв, Игорь. Я это каждый день чувствую. Нас уже убили.