Читать «В стране полумесяца (пер. Доброва)» онлайн - страница 11

* * *

Нашъ проводникъ — грекъ. Онъ перебывалъ съ различными господами во многихъ странахъ: былъ также въ Америкѣ — американцы его спеціальность. Турокъ никогда не бываетъ проводникомъ у иностранца. Для этого онъ черезчуръ гордъ, онъ знаетъ, что его народъ являлся носителемъ высшей культуры еще въ то время, когда Римъ былъ варварскимъ. Проводниками бываютъ греки, армяне, евреи. Турокъ можетъ быть лодочникомъ, онъ гребетъ на каикѣ, онъ носильщикъ, поденщикъ, но на въ коемъ случаѣ не слуга иностранца. Мы раздражаемся и ворчимъ на нашего проводника, но не можемъ отъ него отдѣлаться. Онъ говоритъ, что его долгъ остаться съ нами. Во всякомъ случаѣ видно, что онъ все равно подастъ намъ счетъ, будемъ ли мы пользоваться его услугами или нѣтъ. Онъ ведетъ насъ на башню Галаты, откуда весь городъ виденъ съ птичьяго полета, и тотчасъ же начинаетъ намъ объяснять: ladies and gentlemens! — говоритъ онъ, хотя насъ по одному представителю отъ каждаго пола, — вотъ Пера, тамъ Стамбулъ, а тамъ Скутари. Мы перебиваемъ его и просимъ пощады! Никогда онъ не имѣлъ дѣла съ такими ничѣмъ неинтересующимися путешественниками, мы ничего не хотимъ знать. Но, когда мы выходимъ на улицу, онъ настойчиво продолжаетъ быть нашимъ проводникомъ, указываетъ впередъ и говоритъ: къ мечети Св. Софіи!

И мы идемъ за нимъ. Передъ входомъ въ мечеть намъ одѣваютъ поверхъ сапогъ туфли, чтобы мы не касались священнаго пола нечестивыми подошвами. Въ этой обуви мы двигаемся съ трудомъ, но все-таки подвигаемся впередъ. Это невѣроятно громадное зданіе; и такъ какъ намъ приходилось видѣть и болѣе обширные соборы, то насъ поражаетъ съ перваго взгляда не величина, а тяжесть и грубость архитектуры. Все массивно и тяжело. Здѣсь и тамъ подъ сводами, на канатахъ, висятъ люди и чинять потолокъ, и эти люди кажутся дѣтьми, до того до нихъ высоко. Но здѣсь нѣтъ ни колоннъ, ни арокъ, и благодаря этому наше первое впечатлѣніе, что церковь низка. Въ этой первоначально христіанской церкви всѣ кресты старательно стерты. На стѣнахъ — изреченія изъ корана. Имя Абдулъ Гамида написано золотомъ по голубому фону. Никакой роскоши — всюду господствуетъ сѣрый цвѣтъ, только присмотрѣвшись, мы видимъ, что стѣны покрыты мозаикой. Здѣсь и тамъ виднѣются галлереи, недоступныя для осмотра женщинамъ, но открытыя для мужчинъ. Это ложи султана и его гарема. Когда мы подходимъ къ колоннѣ съ знаменитымъ оттискомъ пальца пророка, проводникъ хочетъ начать разсказывать. Мы принуждены грубо его оборвать, говоря, что этотъ разсказъ мы, вѣроятно, также хорошо знаемъ, какъ и онъ. Этотъ человѣкъ насъ раздражаетъ своимъ громкимъ разговоромъ, да, кромѣ того, здѣсь сидятъ люди, которымъ онъ также мѣшаетъ. «Замолчите же, драгоманъ! Скажите намъ только одно: что это за люди, сидящіе тамъ?» — Это — студенты-богословы. Мы подходимъ ближе и смотримъ на нихъ; они босы, худы, переутомлены; они роются въ манускриптахъ, передъ ними лежатъ книги и они учатъ что-то наизусть. Это юноши, посвятившіе себя служенію пророку. Несмотря на то, что нашъ проводникъ говорилъ очень громко, ни одинъ изъ студентовъ не поднялъ головы, ни одинъ! Такъ и слѣдуетъ! думаемъ мы. Изъ такого матеріала могутъ выйти великолѣпные священники-фанатики, которые не станутъ кокетничать свей религіей, не пойдутъ на компромиссы, не станутъ уступать. Христіанскіе же священники должны приноравливать свое ученіе къ современнымъ вѣяніямъ. Они должны итти въ ногу съ современностью.