Читать «В сказочной стране. Переживания и мечты во время путешествия по Кавказу (пер. Лютш)» онлайн - страница 13

Подлѣ меня стоитъ черкесскій офицеръ, внѣшность котораго такова: на немъ лакированные сапоги съ отворотами, въ которые вправлены обширные шаровары и коричневый со многими складками кафтанъ, перетянутый кожанымъ поясомъ. Спереди за поясомъ торчитъ наискось длинный кинжалъ, рукоятка котораго блещетъ чеканкой и позолотой. Наискось же поперекъ груди выглядываютъ кончики восемнадцати круглыхъ металлическихъ штучекъ, нѣчто въ родѣ наперстковъ съ гранатнымъ донышкомъ. Это фальшивые патроны. На головѣ у него барашковая шапка.

Мимо проходятъ армянскіе евреи. Это богатые купцы, которыхъ, повидимому, не удручаетъ никакая земная нужда. На нихъ кафтаны изъ чернаго шелковаго атласа съ поясами, окованными золотомъ и серебромъ. Двое изъ евреевъ очень красивы, но одинъ юноша ѣдущій съ ними, и лицомъ и тонкой фигурой напоминаетъ кастрата. Я испытывалъ очень противное впечатлѣніе, видя, что его спутники обращались съ нимъ совсѣмъ, какъ съ дамой. По Россіи и Кавказу ѣздятъ взадъ и впередъ много такихъ евреевъ торговцевъ. Они ввозятъ въ горы товары изъ большихъ городовъ и забираютъ оттуда у жителей горъ ткани и ковры для крупныхъ центровъ,

Поѣздъ снова трогается. Мы дѣлаемъ крутой поворотъ, и минутъ двадцать большой городъ Воронежъ со своими тысячами домовъ, куполовъ и колоколенъ все еще виденъ въ сторонѣ. Потомъ мы ѣдемъ по полямъ, засѣяннымъ вперемежку арбузами и подсолнечниками. Дыни лежатъ на землѣ, словно большіе желтые снѣжные шары, а подсолнечники склоняются надъ ними, точно огненно-желтый лѣсъ. Подсолнечникъ разводятъ въ южной и средней Россіи ради масла. Листья цвѣтовъ обсахариваются и считаются любимымъ лакомствомъ. Повсюду можно встрѣтить людей, грызущихъ семячки цвѣтовъ подсолнечника и выплевывающихъ скорлупки. Эта же табачная жвачка, только гораздо болѣе чистая и невинная. Кондукторъ прорѣзая ваши билеты, добродушно жуетъ, жуетъ и кучеръ на козлахъ, и продавецъ за прилавкомъ, и почтальоны въ городахъ, бѣгая съ письмами изъ дома въ домъ, жуютъ сѣмячки подсолнечника и выплевываютъ скорлупки.

Далеко на горизонтѣ видно большое темное пятно, какое-то тѣло, возвышающееся надъ уровнемъ земли. Оно похоже на воздушный шаръ, стоящій покойно тамъ на полѣ и не поднимающійся кверху. Намъ поясняютъ, что это большое дерево, отъ котораго намъ видна одна верхушка. Оно зовется на десятки верстъ кругомъ просто «деревомъ».

Мы въѣзжаемъ въ Донскую область.

Безчисленные стога соломы и сѣна раскинуты по равнинѣ, словно пчелиные ульи, тамъ и сямъ тихо стоятъ вѣтряныя мельницы, стада почти неподвижно пасутся. Время отъ времени я пытаюсь сдѣлать хотя приблизительный подсчетъ животныхъ, и поступаю для этого слѣдующимъ образомъ: сначала, по возможности точно отсчитываю пятьдесятъ штукъ и соображаю, какъ велико пространство, занимаемое ими на полѣ, потомъ окидываю взоромъ и откладываю равное первому, на обоихъ вмѣстѣ помѣщается такимъ образомъ сто головъ скота. Тогда отсчитываю я уже пространство по сотнѣ штукъ скота, при чемъ прибавляю или убавляю тамъ, гдѣ скотъ стоить тѣснѣе или рѣже. Такимъ образомъ, я прихожу къ заключенію, что стада эти состоятъ изъ тысячи быковъ, коровъ и телятъ, а иногда и болѣе. Два или три пастуха стерегутъ скотъ, держа въ рукахъ длинныя палки; они одѣты въ овчинные полушубки, несмотря на яркое солнце и, вѣроятно, большую часть времени стоятъ безъ дѣла, находясь къ тому же еще и безъ собакъ. Я вспоминаю невольно о жизни на Техасскихъ пастбищахъ, гдѣ пастухи всегда ѣздятъ верхомъ, готовые каждую минуту отражать съ револьверомъ въ рукахъ нападенія на ихъ скотъ сосѣднихъ пастуховъ. Правда, я не испыталъ этого самъ; раза два я пробовалъ получить мѣсто «cowboy'я», но получалъ отказъ по разнымъ причинамъ. Кстати, относительно близорукости: я вижу теперь гораздо лучше, чѣмъ десять лѣтъ тому назадъ. Однако ночью, сидя при лампѣ, я начинаю постепенно смотрѣть все хуже и хуже. Въ концѣ-концовъ мнѣ, вѣроятно, останется только прибѣгнуть въ выпуклымъ стекламъ, а тамъ наступитъ и время очковъ и книги псалмовъ.