Читать «В один прекрасный день...» онлайн - страница 32

– Скажите, пожалуйста, вот у нас есть рубрика. Вы не читали? «Встреча с интересным собеседником». Не читали?

– Читал. Вас ко мне направили как к интересному?

– Ну да. Тут, правда, и письма есть, и пожелания редакции, и статья у вас была любопытная в «Смене». Кроме того, пардон, моя личная инициатива, Я за вами давно наблюдаю.

– Вы?!

– Я. Извините за исповедь, перед вами – несостоявшийся артист. Но этого мало. Ну, играл на периферии пару лет, сбежал, кончил журналистику, ладно. Жизнь как жизнь. Но что меня убивает – сколько ни хожу в театры, сколько ни смотрю на актеров – извините, и рад бы завидовать, и рад бы поскучать о сцене… Понимаете, даже обязан человек жалеть о прошедшем, ну, себя жалеть, да? Убей меня бог, ничего нет! Понимаете?

– Не понимаю.

Странный тип какой. В студии лез прямо в кадр, чуть не вывели его. Добился все-таки. По коридору семенил за Леонидом, глядел себе под ноги, чего-то всю дорогу мурлыкал под нос. Теперь курит, глядит в окно, разглядывает свою сигарету, дважды снял очки, их рассмотрел, ботинки свои – тоже, а на собеседника – ни разу.

– Не понимаете? Ну, не радуют меня театры, скучно мне. В крайнем случае – блеснет новое имя на раз, на два – померкнет, потом вглядишься в него покрепче, или вот интервью почитаешь, или сам с ним познакомишься… Скучно, Леонид Алексеич. И – не завидно.

– А у литераторов веселее?

– Да я не о том. Или артист хороший – человек никакой, или человек не дурак – артист средний. Тотальная инверсия в пользу режиссуры. Режиссеры – вот это да. Тут есть на что приятно посмотреть.

– Простите, я на часы гляжу не от хорошей жизни. Мы с вами еще пять минут – и закруглимся. Я убегаю, извините.

– Вот те на! Только разговорились – «убегаю»… – искренне, растерянно и почему-то по-детски преданно взглянул наконец корреспондент в глаза «интересного собеседника». – Ну, пять минут, Леонид Алексеич, пять минут!

…В огромном окне, что на лестничной площадке, солнечный март, далекие дали московских домов. Белые ряды близнецов – Новожилов столицы. Все правильно. Сказано: белокаменная Москва. Так и есть. А справа – Останкинская усадьба Шереметева, дворец-театр, который построен крепостными и в котором играли крепостные. И венчает этот гордый островок старой культуры церковь 1683 года рождения, зеленоглавая и тонкошеяя. Рядом – пруд, еще рядом – вот эта 13-этажная махина, телегород, телемуравейник, а через дорогу – Останкинская башня, превосходящая и Эйфелеву в Париже, и, конечно, старомосковскую пожарную каланчу, бывшую верхоглядку с колоколом, – раз в десять, не меньше.

– Ну хорошо, давайте, отвечаю телеграфным стилем.

– Спасибо. Ваши любимые роли?

– Те, что завтра дадут.

– Ясно, а из тех, что вчера?

– Роль отца моих дочерей.

– Ладно. Как соотносятся ваши кино-, теле– и театральные работы? Мешают, безразличны или помогают?

– Смотря какие, с кем, когда и как.

– Так. Неясно.

– Я правда неинтересный собеседник. Честно!

– Так. Ясно. Если бы не были актером, какую профессию предположительно вы бы имели?