Читать «В огонь» онлайн - страница 31

– …И-я-я не сдамс’а бэз боя!!!.. – ревел спятивший от жары и ненависти вокалист, тыкая микрофоном куда-то в сторону Москвы, рвал и топтал российский триколор, а непокрытые с утра пляжные шлюхи визжали от восторга и зашвыривали на сцену последние уже не нужные тряпки.

«Текстура по кайфу. Фе́мен-потаскухи лижутся. Группа Mazepa Luminozo вступила в последний этап своего падения… Мазепа-рок для лесбиянок…»

Исхитрился тогда снять всё это безобразие на мобильник и передал jpg-файлы Мутнову, а тот без промедления выложил их на сайте движения. Через полчаса Нагибалов выступил от имени общественного политсовета движения. Велиречавое заявление прокрутили через «Подорожное радио», а отрывок втиснули в новостной блок федерального радиоканала «Маяк» в прайм-тайм. Назавтра российский МИД отбомбил Банковую вулiцу нотой протеста, так что с канцелярии президента Хрющенко штукатурка посыпалась.

С мобильником с тех пор ездить зарёкся: кто-то перехватил сообщение, прислал mms с угрозами на мове… Трубку тут же выкинул и возвращался домой через Сумы. Мутнов потом срезал премию наполовину, мол, посеял казённый реквизит…

Всё никак не удавалось заснуть. В дремотной, тряской, загустелой темноте поезд «Москва – Запорожье» проследовал через Воронеж и после тягостной остановки покатил к госгранице.

Шлёпанья колёс о рельсовые стыки постепенно затихали. Пассажиров обветшавшего состава ожидали чужие пограничники и таможенники на пропускном пункте «Казачья Лопань».

«Свои-то зеленопогонники в Белгороде прокачали быстро. Наркокурьер?.. Не похож, ну и хрен с ним, с заикой-недоумком, русская эта оппозиция или малороссийская громада, какая разница, всё равно позавчерашний, проезжай… Наше поколение списали в тираж самым первым ещё двадцать лет назад за то, что дольше всех будем помнить страну, которой уже никогда не будет. Да и остались от нас одни хорунжие и мутновы. – И в ушах застучал недельной давности крик куратора, разодравший noki’евскую трубку. – “Забраковали твои инвойсы на Бутовской таможне, слышишь?!. Ты просто дурак!.. Катись в свой провинциальный Харьков!.. Пусть всё исправят и распечатают заново, чтоб нам вернуть выручку хотя бы за треть товара!..”»

Кое-как смял набухшее в груди волнение.

«Мутнову сейчас главное – отжать бизнес, подставить Хорунжего, развязаться с накладными, и свалить в сторону, пока серьёзные джентльмены не начали топить Нагибалова. А деньги куратору нужны, а то хохлушка кинет кацапа… Нет, с простыми людьми легче: они грубее, но реже предают. Умным быть легче, когда не воспринимают всерьёз. Всю жизнь меня спасает грязная работа, подальше от больших денег!..»

Ночной ветер застелил пути сладковатой дымкой и выплеснул в распахнутое окно испарения дынно-арбузной тины. Ароматная мгла одурманила, и почудилось, что к распалённым металлическим остовам потянулись невидимые щупальца-трезубцы, выпроставшиеся из-под крон лип и платанов. Наконец в глазные роговицы вонзились вспышки семафоров.

«А в самый первый раз оказался в купе один, вот незадача, – вспомнилось вдруг, и он весь сжался, чтобы унять дрожь, вечно одолевавшую, когда пересекал российско-украинскую границу. – Не расхолаживайся. Ты же всё просчитал: улёгся в тренировочных, знаешь, куда дёрнуться спросонья, когда включат свет, сколько мгновений сидеть и клевать носом!..»