Читать «В небе Украины» онлайн - страница 48

Боевые вылеты были их страстью, неиссякаемым источником мужества и отваги. На счету этих летчиков сотни уничтоженных гитлеровцев, огромное количество вражеской техники. Лишь по хорошей погоде, по синему безоблачному небу тосковали они. Солнечный день был настоящим праздником для каждого из них, потому что в этот день они имели возможность бить врага.

Казалось, не так давно Хитали был сбит над аэродромом противника. Еще не прошла тупая, ноющая боль в бедре, не зажили раны на лице. Стоит только вспомнить все это, как знобящий холодок пробегает по спине. А он остался в строю, отыскал свой полк, который мог потерять навсегда, и теперь летал на боевые задания с удвоенной энергией, словно стремясь наверстать упущенное время.

Как все сильные, духовно закаленные люди, он верил, что враг будет разбит. Не взять фашистам Сталинград! Эти слова крепко-накрепко врезались в сознание. И Хитали дрался с одержимостью, которой мог бы позавидовать самый отчаянный и бесстрашный пилот.

Сотни глаз глядели на молодого летчика с благодарностью и восторгом, а он, равняясь на комсомольцев 18-го года, храбро сражался и побеждал.

Не пряча слез, провожали тогда пилотов на боевое задание наши техники, наказывали беспощадно бить врага. А затем, оборудовав для себя в одноместном «иле» вторую кабину, пошли вместе с нами в бой, чтобы лицом к лицу встретиться с врагом. Возвращаясь с боевого задания, они не имели возможности пойти на КП, чтобы согреться или выпить глоток воды. Сроки подготовки самолетов к вылету были короткими, надо было успеть.

Иной раз смотрю на своего механика Даниила Фещенко, на этого скромного человека в промасленной насквозь куртке, в сбитых кирзовых сапогах и невольно думаю, как он может столько работать? А его друзья — механики Александров, Помазан, Николай Зубов. Для них долг прежде всего.

Даже по суровой мерке военного времени, по его необычайно высоким критериям требовательности судьба участников сталинградской битвы представляется особой.

Полгода мы не имели покоя ни днем, ни ночью. Многих ребят похоронили здесь, под Сталинградом. Но вернулся Василий Пальмов, которого мы считали погибшим, и чудом остался в строю любимец полка Захар Хиталишвили.

— Режет нас погода, режет! — упавшим голосом проговорил прибывший на КП комдив Аввакумов.

Как ни велика была тревога комдива за летчиков, тревожила его и непогода. Нельзя выпустить в воздух даже пару самолетов!

Полковник тяжело вздохнул и сжал твердые губы. Он понимал свою ответственность перед вышестоящим командованием, но не забывал и о подчиненных, хотя мера его требований к летчикам уже, казалось, давно превышала человеческие возможности. Комдив был готов идти на явный риск, лишь бы скорее оказать действенную помощь наступающим войскам в разгроме гитлеровцев южнее Сталинграда.

Хмурится зимнее небо. То прижмет к земле косматые облака, то неожиданно обрушит снежную бурю, Раньше бывало: с утра туман, к вечеру, глядишь, прояснится, и полк успевает сходить на боевое задание один, а то и два раза. Сейчас — никакого просвета. Трудно отличить утро от вечера.