Читать «В мире коммунистов и животных» онлайн - страница 6
Александр Коммари
Можно было дальше смотреть «Прослушку» — о серьезных социальных проблемах, разъедающих империалистическую Америку.
Однако перед этим я сказал Коту:
— Ты ведь понимаешь, что печеночный паштет каждый день — это несерьезно, да? И я, кстати, очень не уверен насчет разбанить — даже если я попрошу об этом у самого Кагарлицкого. Потому что достал ты их всех там конкретно.
Кот аж подпрыгнул на всех своих четырех лапах.
— Я знал, я так и знал, — гневно промяукал он. — Низкие и жалкие существа! Как можно вам верить!
Уходя из комнаты, он повернулся и буркнул на прощание:
— В следующий раз даже не просите замолвить за вас словечко! Ни за что! Никакой жалости! Будем строить новую цивилизацию хоть с енотами. И она будет лучше, чем то позорище, что мы имеем сейчас с вами, то есть с так называемыми homo sapiens. Разумными, ха!
И скрылся в комнату моего сына. Наверное, постить с его смартфона свои фотографии в Инстаграм, сопровождая их возмущенными комментариями в адрес авторитарных левых.
Флешбэк второй: Берлин.
Дом, возле которого назначена была встреча, ночью был разрушен американской авиацией.
Из обломков еще валил дым, пожарные, фольксштурм и советские военнопленные под охраной полицейских разбирали завалы.
Штирлица охватило нехорошее предчувствие. Он вышел из машины, стал входить взад-вперед возле нее, иногда бросая взгляд развалины.
«Скоро наши придут, потерпите еще немного, родные!» — хотелось крикнуть пленным красноармейцам, покрытым кирпичной пылью, грязью и штукатуркой, явно очень недоедавшим людям в сносившейся до дыр форме, расчищавшим завалы.
И было очень тревожно за контакт.
— Мяу, — услышал Штрилиц и на него накатила волна счастья: жива!
Кошка выглядела как обычно — словно все, что вокруг нее происходит, не имеет к ней никакого отношения. Аккуратная, чистенькая, собранная.
— Здравствуйте, доктор! — сказала кошка.
— Здравствуй, Мими! — не смог удержаться от улыбки Штирлиц.
— Я за тебя волновался, — сказал он, заводя мотор.
— У кошек девять жизней, — просто сказала Мими, сев рядом на свободное сидение.
Они медленно поехали по Берлину — который с каждым днем все больше превращался в развалины под английскими и американскими бомбами.
— Скоро там наши придут? — спросила Мими.
— Скоро, — сказал Штирлиц. — Так что ты уж постарайся уцелеть, хорошо? Тут будет жарко. Очень жарко.
Он любил этого своего агента — эта спокойная и сдержанная чистюля напоминала ему про Союз, дом, семью.
— Я тебя с женой должен познакомить еще, — сказал Штирлиц, улыбаясь. — Вы друг другу понравитесь.
— Хорошо, доктор. Буду считать, что это ваш приказ.
Мими называла его доктором — и из конспирации, и из уважения, хотя знала, и где он работает и каково его звание. Потому что она сама работала у Шелленберга, в службе проникновения в иностранные посольства.
— Есть важная информация, Центру будет интересно, — сказала Мими.
