Читать «В лучах заката» онлайн - страница 271

Я позволила себе расслабиться, прислушалась к звукам, доносившимся из-под окон, и голосам по другую сторону стены. Мне стоило оставаться настороже, но сил для этого не было. Когда горечь и сухость во рту и горле стали невыносимыми, чуть не уронив вазочку с цветами, я все же дотянулась до стакана воды, стоявшего на столике рядом с кроватью, и осушила его одним глотком.

У противоположной стены стояли костыли, с потолка свисал телеэкран. И только я попыталась спустить ноги с кровати, как дверь отворилась.

Не знаю, кто из нас удивился больше – я или маленькая седая женщина, которая несла небольшой поднос с едой. Ее зеленые глаза расширились.

– Ты проснулась! – Захлопнув дверь, она снова повернулась ко мне, сияя от радости.

Я недоверчиво уставилась на нее. Женщина приняла мое молчание за смятение – или, может, растерянность, – потому что она быстро поставила поднос и подтащила к кровати стул.

– Ты знаешь, кто я?

Слово вырвалось на волю.

– Бабуля.

Бабушка улыбнулась и взяла меня за руку. Ее ладони были мягкими, а кожа тонкая, как бумага. Сначала мы просто молчали, глядя друг на друга. Выражение ее лица стало гораздо мягче, а черные волосы стали серебряными. Но в глазах горела все та же непокорность, которой больше не было ни у кого, и я почувствовала, что у меня перехватило горло.

– Немало повидала плохого, да?

Я кивнула, а она наклонилась и поцеловала меня в лоб.

– Ты здесь, – проговорила я, все еще ошарашенная этим. – Ты нашла меня.

– Девочка моя, после того как тебя забрали, мы никогда не переставали тебя искать. И когда опубликовали список детей и местоположение лагеря, мы тут же сели в машину и помчались к тебе. И еще не сразу удалось найти, в какую больницу тебя увезли. Тебя охраняла целая толпа, и нас сначала не хотели даже пускать.

Я покачала головой, не в силах это понять.

– Мама и папа не помнят меня.

– Верно, не помнят. Это очень странно, но они… как бы это сказать? Они забыли подробности, но ты всегда была там. Где-то глубоко. Не тут, – бабушка показала на голову, а потом положила руку на грудь, – а здесь.

– Вы знаете, что я такое? – выдавила я.

– Что ж, прежде всего, ты – моя дорогая, драгоценная девочка, которая умеет делать некоторые странные вещи силой мысли, – улыбнулась она, и ее южный акцент прозвучал сейчас еще сильнее. – А теперь ты, похоже, еще и звезда.

Услышав это, я так и села. В мою голову медленно закрадывались подозрения.

Бабушка подняла палец, а потом вернулась к стоявшей у двери сумочке – раньше я ее даже не замечала – и вытащила газету.

– За стенами этой больницы уже несколько дней идет настоящая драка за возможность тебя увидеть. У дверей твоей палаты всегда дежурят двое вооруженных охранников, и тебе отвели целый этаж, и все равно какой-то стервятник пытается пролезть и тебя сфотографировать.

«Нью-Йорк таймс» напечатала целый блок об атаке на лагерь и ее последствиях. Я разложила газету на коленях, и дурные предчувствия уже начали разъедать мое с трудом обретенное спокойствие. Когда меня забрали, первоначальные планы Элис ограничиться сухой информационной подборкой изменились. И собранные материалы трансформировались в подробный репортаж о том, что происходило в Лос-Анджелесе, а потом на Ранчо. А еще там было множество наших фотографий – всех нас, – как мы строим планы, играем, работаем. И даже дорожного кода. Элис объясняла, почему было необходимо исказить часть информации и о том, как редакторы и руководители СМИ работали с ними, чтобы, пока не начнется нападение на Термонд, правда не раскрылась. Я увидела длинную статью о Коуле, и он улыбался мне с черно-белой фотографии.