Читать «В красном стане. Зеленая Кубань. 1919 (сборник)» онлайн - страница 17

В плену…

Я еле дотащился до кровати. Подходит сестра милосердия, укрывает меня, гладит по голове.

– Успокойтесь, больных они не тронут. Мы все будем просить, молить их. Я ночью из вашей полевой сумки достала все ваши документы и сожгла их, а вестовому вашему велела забрать с собою вашу шашку и револьвер. Он, бедный, плакал, когда крестил вас на прощанье.

Я заснул, и когда проснулся, то увидел на пустовавших койках новые лица. Рядом со мной, слева, чье-то молодое, хорошее лицо, совсем молодое. Бледно-золотые кудри красиво обрамляли его и капризными, непослушными кольцами свисали на матовый, скульптурный лоб.

Это уже красные.

Рассматриваю своего соседа, он – меня.

Чувствую, что совершилось нечто значительное и ужасное. Я окружен врагами… Вот один, другой, третий. Они тихо лежат на своих койках среди нас.

«Победители!» – проносится мысль и, как эхо, щемящей болью отдается в груди. Что-то горячее подкатывается к сердцу, оно становится ощутимым, и хочется стонать от бессилия.

Брови как-то сами сдвигаются, и на лицо ложится печать неприязни, вражды к тем, кто сейчас твой господин, а вчера ты стоял против него с оружием в руках и дрался с ним, как свободный.

Мой сосед заметил, видимо, эту маску вражды на моем лице и сказал, обращаясь ко мне:

– Что, товарищ, так мрачны?

Я не сразу ответил ему, но видя его славное, открытое лицо с приветливой улыбкой, отозвался и я:

– А разве нужно веселиться?

– Ну, не веселиться, так хоть и не смотреть таким букой.

Чтобы прекратить этот разговор, спрашиваю его:

– Вы ранены?

– Да, легко. А вы?

– Я болен тифом.

– Не эвакуировались?

– Нет.

Сосед улыбнулся и показал два ряда белых, крупных зубов.

– А куда же вам эвакуироваться, товарищ? Черное море не спасет вашу армию, там уже мы.

Замолчали.

– Вы офицер? – спрашивает меня сосед.

– Ему нельзя разговаривать, – вмешивается сестра и тушит наш разговор.

На душе тревожно. Вот-вот, думается, придут сейчас настоящие большевики и расстреляют. Вот чей-то громкий голос в коридоре. Много шпор звенит… Это они…

Входят в палату. Четыре человека в коммунистических островерхих шапках.

«Значит, сейчас», – мелькает в голове. Во рту сохнет. Нет оружия, защититься нечем.

– Здравствуйте, товарищи!

Несколько голосов робко отвечают:

– Здравствуйте!

– Тут есть и офицеры? – спрашивает один. На нем револьвер, шашка. Он без винтовки, а на трех остальных карабины за плечами.

– Есть, – отвечает сестра. – Добровольно оставшиеся, – добавила она, желая спасти офицеров.

– Кто? На каких койках?

«Кончено, значит», – решаю я. И чтобы скорее отделаться от неизбежного, я почти крикнул товарищу в коммунистическом шлеме:

– Я офицер! Расстреливайте!

Почти встав с кровати и расстегнув грудь рубахи, я в бреду кричал:

– Расстреливайте!

Товарищ подошел ко мне, уложил меня в кровать, укрыл одеялом.

– Успокойтесь, товарищ, успокойтесь! Красная армия – это не звери, как вы говорили своим казакам. Мы деремся с теми, у кого оружие в руках. Вас никто не тронет.