Читать «В Коктебеле никто не торопится» онлайн - страница 137

– Что ты не писатель? Нет. – Полина немного подумала и вдруг облегченно рассмеялась: – Я боялась, что не смогу тебе соответствовать. Я кто? Домработница и нянька. Не пара писателю. Но погоди, ты меня точно не разыгрываешь?

– Точно. – Он обнял ее за плечи, и они медленно побрели дальше. – А легенды я просто с детства люблю. И, можно сказать, их коллекционирую. Хобби у меня такое, литературное. Всегда, когда еду куда-то отдыхать, ищу легенды этих мест. А что язык подвешен, так я с детства читал много. Все просто. Ничего необычного.

– Ты весь необычный, – горячо сказала Полина. – И имей в виду, что я тебя никому теперь не отдам. Никогда. Ты будешь весь-весь мой. Навсегда. И я буду ждать тебя с работы, как ты хотел. Понимаешь?

– Понимаю. – Он снова засмеялся, очень нежно. – А ты мой живой родник. Я только здесь, в Коктебеле понял, что после долгого перерыва снова начал жить. Как будто ты меня живой водой напоила. Я тебя тоже никому никогда не отдам, дорогая гражданка Никанорова.

Легенда о роднике Святославы

У самого синего моря на белом песке стоит древняя прекрасная Феодосия. С юга омывают ее морские волны, синие-синие, соленые-соленые. С севера ограждает ее от злого ветра гряда холмов. А на западе стоит одинокая гора, у подножия которой журчит, поет целебный источник.

Ни зверя, ни птицы не видел никто на этой горе. Не растет на ней ни дерево, ни куст, ни веточка вереска. Даже солнце, закончив дневные труды, уходя на покой, обходит эту гору стороной. Даже луна, выходя в ночной дозор, старается не задевать эту гору своим краем. Нет на ней ничего живого. Даже репейник не прорастает в ее камни своими корнями.

Называют в народе ту гору Лысой. И передают из поколения в поколение легенду, связанную с этим недобрым местом.

В древней Феодосии, которая носила в то время имя Кафа и, как и вся солнечная Таврия, стонала под турецким игом, жил в этом славном городе богатый, знатный хан по имени Ахмед Назы. В праздности и лени проходила его жизнь. От его пьяных безумств страдал весь город, о его разгуле судачили люди, качая головами. Взрослел Ахмед Назы, тяжелел, старел, не мог больше вскочить в седло, чтобы уйти в военный поход, все больше ел и толстел, все больше пил и тяжелел от вина.

Кроме обжорства и пьянства было у Ахмеда еще одно любимое занятие. С утра до вечера проводил он время в своем гареме, куда собирал самых прекрасных наложниц со всего света. Ублажали они своего господина, умащивали его толстое тело благовониями, танцевали для него танец живота, пели прекрасные песни.

Много юных прелестниц было у него в гареме, но самой прекрасной была юная Святослава, взятая в полон на Руси. Так играла она на гуслях, что сердце останавливалось под эти прекрасные звуки. Каждое утро приводили красавицу Святославу к Ахмеду. Смотрел он тяжелым взглядом на ее нежный румянец, на тяжелые золотые косы, на гибкий девичий стан, на алые вишни губ, слушал ее нежный голосок, смотрел, как перебирает она струны гуслей своими тонкими пальчиками, а тронуть не смел.