Читать «В Древнем Киеве» онлайн - страница 22
Бэла Моисеевна Прилежаева-Барская
Малый неожиданно громко рассмеялся:
— Видно, тебе больше дела нет, как ходить с глиняной игрушкой и выпытывать нивесть что у добрых людей.
Жданко задели за живое смех и слова краснощекого малого. Он в долгу не остался:
— Ишь, заважничал! кожемяка несчастный! Кожемяка отставил свою тележку, засучил рукава и стал наступать на Ждана.
— Как ты сказал?! А ну-ка повтори! Бездельник!
Не успел Жданко открыть рот, чтобы дать достойный ответ, как румяный паренек схватил его за шиворот и толкнул. Ждан поскользнулся и упал со всего размаха в глинистую вязкую грязь, измазался и выронил из рук расписанное яйцо.
— Вот тебе, получай от «несчастного кожемяки»!
Ждан с трудом выкарабкался из липкой грязи и, очищая рубаху и штаны, повторял сквозь зубы:
— Несчастный кожемяка ты и есть! Не очень-то я испугался тебя!
— Ты, верно, никогда не слыхал про Никиту Кожемяку, что жил еще при князе Владимире, то-то богатырь был! Кожемяки все сильные! Неужто я бы с тобой не справился, если бы у меня время было! А только некогда мне с тобой язык точить и неохота руки о тебя марать. Скажи спасибо, что жив остался!
И, схватив оглобли, малый резво покатил свою тележку вниз с горы.
Жданко с досадой поглядел ему вслед, поднял оброненное было яйцо и еще крепче прижал к себе подарок гончара, но вдруг остановился. По ступенькам соседнего дома поднимался в это время какой-то человек. Он нес в руках новое, по-видимому только что купленное седло из желтой кожи. Человек был приметный. До сего времени Ждан не встречал таких: смуглое лицо, черные, узкие, косо поставленные глаза, копна темных волос, свисающих над лбом.
«Кто это, кто?» — напряженно думал Ждан.
Странный человек остановился, поглядел на свое седло, погладил его, прижал к своей щеке, понюхал и причмокнул в знак удовольствия: хорошее, мол, ладное седло!
Жданко думал, — кто же это?
Сердце Ждана колотилось все усиленнее, все быстрее и вдруг… ясное, яркое воспоминание: он с отцом в степи на работе, потом шум, заунывная песня, звук плети, Гнедка-коня увели… половцы… да это степняк, половчин… Вот он, исконный враг Руси, что налетает вихрем на родную землю, на пашни, убивает смердов, уводит в плен женщин, малых детей!
«Проклятый! Это он сам или его брат осиротил друга Глеба. А вот теперь ходит по Киеву, седла покупает… Как это киевский мастер продает злому кочевнику свою работу? И что делает половчин в нашем городе?! С этими людьми надо глаз зоркий иметь и ухо востро держать», — думал Ждан.
Когда Ждан очнулся от своих дум, половчина уже не было на улице, а впереди мелькнула знакомая спина.
«Глебко? Неужели Глеб вместо того, чтобы работать в мастерской костереза, разгуливает по улице кожевников?!»
Но Глеб не был похож на гуляющего человека; он не оборачивался, не оглядывался, по-видимому сильно торопился.
Ждану хотелось позвать, окликнуть своего дружка, но он этого не сделал.
«Выслежу-ка я его, куда он пойдет, дождусь, а потом напугаю».
