Читать «В доме Шиллинга (дореволюционная орфография)» онлайн - страница 195

Мальчикъ нагнулся; кусочекъ дерева, можетъ быть принесенный сюда на подошвѣ, попалъ въ трещину священнаго изображенія и помѣшалъ этимъ частямъ плотно сомкнуться… Отецъ хотѣлъ его недавно надуть, но какъ бы не такъ – Витъ вѣдь не дуракъ! Онъ тогда же не повѣрилъ этому. Онъ потомъ тайкомъ старался найти это отверстіе и не могъ, хотя стѣну и не поправляли, такъ какъ столяръ даже не появлялся въ домѣ.

Онъ всунулъ два пальца въ трещину, чтобы вынуть кусочекъ дерева, какъ вдругъ передъ нимъ совершенно безшумно раскрылись двѣ половинки двери, петли которой были, очевидно, хорошо смазаны; при дальнѣйшемъ давленіи исчезло туловище святаго, съ одной стороны, съ другой благословляющая рука и колѣнопреклоненная женщина за арабесками, покрывавшими стѣну, и образовавшими какъ бы рамку вокругъ священной картины.

Витъ былъ нѣсколько испуганъ. До сихъ поръ онъ ничего не боялся, – во всемъ монастырскомъ помѣстьѣ не было ни одного темнаго отдаленнаго уголка, котораго бы онъ не изслѣдовалъ. Онъ иногда по цѣлымъ часамъ сидѣлъ притаившись въ какомъ нибудь мрачномъ уголкѣ, чтобы вдругъ выскочить оттуда, напугать до полусмерти кого нибудь изъ прислуги, кто, ничего не подозрѣвая, проходилъ мимо. Но это отверстіе въ стѣнѣ зіяло передъ нимъ, какъ большая черная пасть, и на него пахнуло оттуда тяжелымъ спертымъ воздухомъ.

Однако любопытство превозмогло. Онъ, вытянувъ шею, заглянулъ туда и увидалъ у самаго отверстія двѣ каменныя гладкія ступени, прекрасно сдѣланныя и блестѣвшія во мракѣ. Слабый свѣтъ дня врывавшійся черезъ отверстіе освѣщалъ сбоку новыя доски, то была стѣнка шкафа, въ которомъ лежали оловянныя трубы органа и деревянный ангелъ.

– Дуракъ! Чего тутъ бояться, – тутъ все ново! Что такое прячетъ здѣсь папа.

Крѣпко придерживаясь за доски, полѣзъ онъ по крутымъ ступенькамъ, сдѣлалъ два шага по ровному полу и вдругъ наткнулся на что-то эластичное, на-ощупь похожее на кожаную подушку въ старомъ креслѣ отца. Это что-то подалось назадъ и безшумно отворилось какъ дверь, но мягкая и толстая, какъ матрацъ.

Въ ту минуту, какъ этотъ странный предметъ отодвинулся, мальчикъ ясно и отчетливо услыхалъ чужой женскій голосъ; онъ звучалъ, какъ колокольчикъ, и разсказывалъ о горящихъ домахъ, убитыхъ людяхъ и объ одномъ раненомъ, который все говорилъ о своей матери. Виту казалось, что онъ читаетъ книгу, но онъ не былъ любителемъ трогательныхъ исторій. Онъ разгонялъ служанокъ, когда онѣ въ людской разсказывали сказки о покинутыхъ и заблудившихся дѣтяхъ или о мученичествѣ и кончинѣ какихъ нибудь легендарныхъ героинь… Такъ и теперь онъ терялъ терпѣнье и съ гнѣвомъ думалъ о томъ, какъ попала въ монастырское помѣстье женщина, говорившая такъ, какъ у себя дома, и никакъ не могъ догадаться, въ какой это комнатѣ она находилась. Смѣло съ сердитымъ лицомъ двинулся онъ впередъ. Его протянутыя впередъ руки наткнулись вдругъ на дерево, и это должно быть, была дверь, потому что онъ ощупалъ задвижку… Теперь онъ такъ напугаетъ „глупую женщину”, которая все еще продолжала свои скучные разсказы, что она со страха упадетъ со стула.