Читать «В доме Шиллинга (дореволюционная орфография)» онлайн - страница 172

Она медленно прохаживалась взадъ и впередъ между буксовыми деревьями и машинально теребила своими бѣлыми длинными пальцами тесемки фартука, а глаза были устремлены въ землю. Она, прежде такъ зорко и старательно искавшая опавшихъ плодовъ, теперь не замѣчала, что ноги ея касались прекрасныхъ розовыхъ спѣлыхъ яблоковъ, раннихъ золотистыхъ грушъ, которыми усѣяны были гряды кольраби и салата и которые привлекали цѣлые рои осъ, все ея вниманіе казалось сосредоточилось въ слухѣ. При всякомъ шумѣ, доходившемъ до нея черезъ изгородь, – былъ ли то крикъ утокъ, бросавшихся въ прудъ, или поспѣшные шаги человѣка по скрипучему гравію ближайшей дорожки, она вздрагивала и, прислушиваясь, замедляла шаги.

Сегодня не приходилось пользоваться лейками, такъ какъ небо было съ ранняго утра покрыто облаками, которыя не пропуская солнечнаго свѣта, образовали надъ землей сѣрый, точно свинцовый куполъ. Птицы весело порхали, и оживляющій бальзамическій воздухъ какъ нельзя лучше годился для выздоравливающихъ.

Маіорша вдругъ сошла съ прямой главной дорожки, и подойдя къ скамьѣ у изгороди, раздвинула вѣтви сирени и орѣшника.

Отъ платановой аллеи доносился слабый стукъ колесъ. Негръ Якъ медленно катилъ по дорожкѣ изящную дѣтскую колясочку, – свѣтло-голубая шелковая обивка и такое же разостланное тамъ одѣяло блестѣли, и, какъ ни велико было разстояніе, маіорша увидѣла бѣлокурую головку, лежавшую на подушкахъ, она чуть не упала со скамьи, – такой сильный испугъ охватилъ ее.

Маленькій экипажъ прокатился нѣсколько разъ взадъ и впередъ и потомъ остановился на томъ концѣ дорожки у мастерской. Маіорша сошла со скамьи и пошла по узкой дорожкѣ вдоль изгороди. Она старалась тамъ и сямъ раздвинуть вѣтви и просунуть свое лицо, но разросшіяся дикіе кусты неумолимо кололи ее своими шипами… А единственная скамья въ саду не могла быть перенесена, такъ какъ была глубоко вдѣлана въ землю; но тамъ у стѣны, которая отдѣляла отъ улицы ту часть сада, гдѣ были плодовыя деревья, и лежали подъ навѣсомъ лѣстницы, употреблявшіяся осенью при сборѣ плодовъ. Она приставила одну изъ нихъ къ стѣнѣ и влѣзла на нее такъ, что голова ея была выше кустовъ, росшихъ у изгороди съ той стороны.

Если-бы она въ эту минуту могла подумать о прошедшемъ, то стыдъ передъ самой собой и вольфрамовское упорство согнали бы ее съ лѣстницы, но ею овладѣла одна мысль, отъ которой вся кровь кипѣла въ ея жилахъ, одно желаніе, – увидѣть какъ можно ближе маленькое блѣдное дѣтское личико и собственными глазами убѣдиться, что смерь не угрожаетъ ему болѣе.

Она смотрѣла въ сосновую рощицу, а тамъ шагахъ въ пятнадцати отъ нея стояла между деревьями колясочка. Лицо Іозе было обращено къ ней. Маленькая головка устало покоилась на голубой подушкѣ, и золотистые локоны обрамляли похудѣвшее личико; но оживленный взглядъ и маленькія пунцовыя губки неопровержимо свидѣтельствовали, что жизнь вернулась въ маленькое дѣтское тѣльце.

Кромѣ Яка никого не было подлѣ мальчика. Негръ ползалъ въ травѣ и рвалъ одуванчики, изъ стеблей которыхъ выздоравливающій малютка дѣлалъ цѣпь, раскладывая ее по одѣялу. Видно было, какъ грудь мальчика высоко поднималась и жадно вдыхала ароматичный, пропитанный запахомъ сосны воздухъ. На губахъ его играла радостная улыбка.