Читать «В дебрях Южной Африки (Буры 1)» онлайн - страница 64

Вскоре, однако, его разбудил резкий, отчаянный писк - как будто предсмертный - какого-то животного, потом снова послышался писк, вдруг оборвавшийся, и показалось - оборвался он потому, что того, кто его издавал, удушили. В этих писках ван Блоом, да и другие, которые теперь тоже проснулись, узнали блеяние ориби, слышанное ими несколько раз в течение дня.

"Гиены раздирают ориби!" - подумалось каждому. Но они не успели высказать это вслух, как новый, совсем иной крик достиг их ушей и заставил всех вскочить так быстро, как если бы под фургоном разорвалась бомба. Кричал Ян, и крик его прозвучал в той же стороне, откуда донесся писк задушенного ориби. "Боже! Что это значит?" Сперва их слуха достиг внезапный крик ребенка... потом послышалась глухая возня, словно была драка, и опять раздался громкий крик Яна, призывавшего на помощь; но голос мальчика теперь прерывался, и, казалось, зов доносился каждый раз все с большего расстояния.

Кто-то уволакивает ребенка!

Догадка возникла у ван Блоома, у Ганса, у Гендрика - у всех одновременно. Она их наполнила ужасом, но спросонок никто сразу не сообразил, что нужно делать.

Однако крики Яна быстро привели их в себя; и первое, что каждому пришло на ум, это кинуться в ту сторону, откуда доносился зов. Нащупать в темноте ружье означало бы потерю времени, и все трое выскочили из фургона безоружными. Тотти оыла уже на ногах и без умолку говорила, но о том, что произошло, она знала ровно столько, сколько и они. Расспрашивать ее не стоило. Издалека доносился голос Черныша. Бушмен не то громко причмокивал, не то изображал собачий лай; и тут они увидели пылающий факел, который уносила во мрак чья-то рука - несомненно, рука их верного Черныша.

Ван Блоом с сыновьями кинулись за путеводным огнем и бежали так быстро, как только могли. Вопли бушмена доносились до них непрестанно, но, к их безмерному ужасу, вперемежку с визгом маленького Яна. Конечно, никто не мог уяснить себе, чем все это вызвано. Они только спешили как могли, подгоняемые самыми страшными опасениями.

Когда их отделяло от огня шагов пятьдесят, они увидали, что факел вдруг опустился и опять поднялся, и снова опустился быстрыми, резкими взмахами. Голос Черныша затявкал и защелкал громче, чем до сих пор, - казалось, бушмен кого-то сечет и отчитывает. Но голос Яна смолк - неужели мальчика больше нет в живых? При этой страшной мысли они кинулись бежать быстрей.

Когда они добежали до места, глазам их представилась странная картина. Ян лежал на земле совсем рядом, меж корней какого-то куста, за ветви которого он крепко ухватился ручонками. Вокруг левого его запястья был укреплен красный ремень или постромок, протянутый сквозь кусты на несколько футов вперед, а к другому концу постромка был крепко привязан детеныш ориби, мертвый и весь изувеченный. Над ним стоял Черныш с горящим деревцем в руке, ярче разгоревшимся оттого, что бушмен только что отхлестал им по спине жадную гиену. Самой гиены не было видно. Она давно улизнула, но никому и в голову не пришло погнаться за нею, так как все были слишком озабочены состоянием Яна.