Читать «В гостях у дедушки и бабушки. Сборник рассказов» онлайн - страница 69

Добродушный старичок ушёл, и мы стали укладываться спать. Вошёл и Смиотанко в солдатской шинели внакидку и сел на свой тощий тюфячок.

— Эта старая шинель, — заговорил он, — моё почётное страдание, всё равно что генеральские эполеты или что вериги. Я заслужил её подвигом… Был когда-то молод и был храбр и горд… Подъехал на лошади к командиру, отдал, как следует, честь, отрапортовал что надо по форме, потом перед всем фронтом…

Конца «истории» мы не слышали, потому что спали сладким сном…

Наутро я, почистив найденной в конторе щёткой свой гимназический мундир, отправился без приглашения к графине просить её о скорейшей отправке нас в Таганрог. Долго бродил я по старому тенистому парку, окружавшему помещичий дом-дворец. В парке не было ни души. Половина его засохла. Видно было, что графиня мало заботится об этом прелестном уголке своей усадьбы. Дорожки и аллеи сплошь поросли травой.

Долго я не решался войти в дом. Несколько раз подходил я к стеклянным дверям и заглядывал в окна, но каждый раз трусливо возвращался в парк. Наконец мне попалась навстречу какая-то прислуга, одетая наполовину в городской и наполовину в малороссийский костюм. Я обратился к ней с просьбой доложить обо мне графине. Та осмотрела меня с ног до головы молча, но пошла. По её уходе я стал мысленно репетировать «красноречивую речь», которую давно уже приготовил для графини. Скоро меня окликнули и ввели в большую, изящно, но просто убранную комнату. Из боковой двери вышла ко мне благообразная старушка в чёрном платье и чепце.

— Вы внук Егора Михайловича? — обратилась она ко мне. — Что вам нужно?

Я понял, что передо мною сама графиня. Приготовленная речь вылетела у меня из головы, и я кое-как изложил просьбу о лошади, ссылаясь на то, что скоро будто бы начнутся в гимназии занятия и надо готовиться…

— Теперь лошади все заняты, но как только будет оказия в Таганрог, так я вас сейчас же отправлю, — ответила графиня.

Я почтительно поцеловал ей руку, откланялся и ушёл в довольно весёлом расположении духа. Я в первый раз в жизни говорил с такой важной особой, как графиня, и гордился тем, что Егор Михайлович и Иван Петрович боятся её, а я не боюсь и разговариваю с ней смело… А всё-таки своим визитом я не выиграл ничего и не ускорил отъезда. Мне нечем было порадовать Антошу. Оставалось только прихвастнуть перед ним, с подобающим достоинством, что я был у графини…

День прошёл так себе: не очень скучно.

Я познакомился с семинаристом, сыном отца Иоанна, и вёл с ним серьёзную беседу о Спинозе, о котором до сих пор не имел ни малейшего понятия, но это нисколько не помешало мне поддержать достоинство ученика пятого класса и ожесточённо спорить о том, в чём я не смыслил. Антоша сошёлся с деревенскими мальчуганами и удил с ними рыбу.

Ночь мы проспали спокойно и безмятежно. Но наутро разыгралась сцена. Чуть свет прискакал из Княжой встревоженный нашим исчезновением дедушка Егор Михайлович и в присутствии всех, кто тут был, разразился неистовой бранью.

— Ты — беглец! Ты — осёл! Ты — бык! — накинулся он в бешенстве на меня. — И сам ушёл, и ребёнка с собою потащил… Беглец!