Читать «В горах Памира и Тянь-Шаня» онлайн - страница 158

На этот раз мы сами видели, как на зеленом травянистом склоне медленно образовалась черная линия трещины. Она становилась шире, шире, потом часть зеленого травяного покрова на склоне ниже нее стала сминаться, образовывать складки. Но слой дерна на этот раз не пошел вниз, у толчка, видимо, не хватило силы. Однако при следующем ударе эти куски дерна, несомненно, полезут друг на друга, как льдины в ледоход, и с грохотом уйдут вниз, в долину. Сейчас, когда облако разошлось, можно было прекрасно наблюдать отсюда, как тяжелый вал оползня, скатившийся с нашего склона во время первого толчка, с такой силой грохнулся вниз, в долину, что по инерции вылетел на другой склон: весь противоположный склон горы метров на двести в высоту был погребен под каменно-грязевой волной.

Стихло. Мы еще раз посовещались: вверх идти опасно, и воды нет, вниз — тоже, можно сползти вместе с дерном. Здесь же камнепады нас минуют, и, по-видимому, в нашем лагере безопаснее всего, если, конечно, наше «плечо», наш балкончик, не обвалится. И мы решили остаться в лагере.

Толчки продолжались через неравные промежутки времени в течение всего дня. Сначала откуда-то нарастал тяжелый гул, то казалось, что он идет из-под земли, то — что откуда-то издали. Потом снова толчок или несколько толчков разной продолжительности — и опять камнепады. Правда, оползни со склонов прекратились. После каждого толчка мы опять и опять осматривали выступ склона, где был наш лагерь: выдержит или нет, поползет или нет? Ходили смотрели на него сбоку, пытаясь проследить направление слоев, осматривали и снизу, и сверху. Каждый высказывал свое мнение, и все мнения были разные. На следующее утро выяснилось, что этой ночью засыпало небольшой кишлак в долине, вернее, его развалины. Жертв не было, люди ушли оттуда накануне, а на месте кишлака лежала груда развороченной земли.

В тот день мы узнали, что кишлак Даштимухамеджон разрушен совершенно, но жертв там нет. Население живет в шалашах, связи с Хаитом нет. В узкой части долины, по которой идет дорога на Хаит, все завалено оползнями и камнепадами, и пройти по ней невозможно — после каждого толчка со склонов сыплются камни. Все мосты разрушены. Во многих местах, где завалы, река затопила долину. Нам из лагеря было видно, что в этой узкой части долины, по дороге к Хаиту, сейчас стоит сплошное пылевое облако, и, стоит этому облаку немного осесть, как после очередного толчка и нового камнепада опять поднимается пыль до гребня хребта и стоит часами.

Целых шесть дней мы сидели в своем лагере. Вернее, сидел там один дежурный: я с утра посылал всех работать по окружающим горам и не пускал в палатку до вечера. Делал я это потому, что меня все время преследовала мысль: нас может засыпать всех сразу, и никто даже не узнает, что с нами произошло. Поэтому я и разгонял отряд в разные стороны, туда, где, мне казалось, побезопаснее, заставляя собирать растения, делать описания. Работа эта, конечно, была совершенно бессмысленной и бесполезной, но главное, чтобы поменьше думали, чтобы руки и голова были заняты работой.