Читать «В глубине Великого Кристалла, том 2» онлайн - страница 120

— Таскал, таскал, чуть пуп не сорвал. — Он стрельнул искристым глазом в сторону Нины Федосьевны.

— Фаддей… — страдальчески протянула она.

— Ой, простите, Нина Федосьевна! Я нелитературно выразился, да?

— Юля, может быть, хотя бы вы займетесь воспитанием этого Гамена? простонала Нина Федосьевна. — Кира Сергеевна, видимо, уже отчаялась.

— Займусь, — пообещала Юля и показала Фаддейке кулак. Он потупил глазки, но тут же дурашливо сказал:

— Гамен — это парижский беспризорник? Вроде Гавроша? Значит, здесь у нас Париж, ура! Да здравствует баррикада на улице Шанврёри!

— Не Шанврёри, а Шанврери, — подцепила его Юля.

А Нина Федосьевна скептически произнесла:

— Можно подумать, ты читал «Отверженных»…

— Можно подумать, нет! — возмутился Фаддейка.

— Он читал детское издание про Гавроша, — снисходительно разъяснила Юля.

— Фиг тебе! Я все читал.

— Фаддей… — опять простонала Нина Федосьевна.

— А чего она… У нас дома десять томов Гюго, подписное издание.

Юля хмыкнула:

— И ты осилил?

— «Отверженных» осилил. И «Собор Парижской Богоматери». Только маленько пропускал, всякие длинные описания. Нина Федосьевна, Юле уже можно домой? Она будет воспитывать меня по дороге.

Когда шли к дому, Юля сказала:

— И чего это утром ты наплел, что Нина Федосьевна строгая? Она добрейшая душа… На тетю Киру похожа.

— Ну и что же, что похожа? Тетя Кира тоже всякая бывает. Когда добрейшая, а когда ой-ей-ей.

— Ну, ты, наверное, и ангела небесного можешь до «ой-ей-ей» довести…

Фаддейка хихикнул:

— Не, я хороший… — И сказал серьезно: — В этом году у нас с тетей Кирой контакт. А в прошлом году мы еще по-всякому… Притирались друг к другу.

— Притиралась терка к луковице. Сплошные слезы…

— Ага… Мне от нее один раз тогда знаешь, как влетело… — Фаддейка сказал это со странной мечтательной ноткой.

— За что?

— В том-то и дело, что ни за что… Я сижу, молоко пью, а она вдруг говорит: «А ну-ка, дыхни». А потом: «Покажи-ка, голубчик, карманы». А там окурок и крошки табачные… Ой, что было!

— Всыпала небось? — пряча за усмешкой сочувствие, спросила Юля.

— Да не-е… На губу посадила.

— Куда?

— На гауптвахту. Говорит, выбирай: немедленно едешь домой или будешь сидеть до ночи под арестом. В сарае.

— И выбрал сарай?

— А что я, ненормальный — домой ехать? Здесь вон как здорово, а там в лагерь отправят.

— Да еще и досталось бы от мамы за курение, — с пониманием заметила Юля.

Он вскинул возмущенные глаза:

— Да ты что? Думаешь, я по правде курил, что ли? Мы с ребятами мыльные пузыри с дымом пускали! Дым в рот наберем, пузырь надуем, он и летит вверх. А потом лопается, как бомба…

— Все равно дым во рту — это гадость.

— Ну, пускай гадость. Но не курил же!

— А тете Кире ты это объяснил?

— Думаешь, она слушала? Как разошлась… Ну, я решил: пусть ее потом совесть мучает. Целых три часа сидел, почти дотемна.

— Потом выпустила?

— Уже собиралась, да я раньше забарабанил.

— А чего? В темноте неуютно стало?

— Да при чем «неуютно»? Гауптвахта-то была ведь… без этого. Без удобств. Сколько вытерпишь?

Юля засмеялась. Фаддейка весело посопел и сказал: