Читать «Бывшая Ленина (главы из романа)» онлайн - страница 2

Мама усадила Сашу за стол, набуровила с горкой миску щей («Ешь-ешь, раз замерзла» — «Да не замерзла я, просто нос прикрывала, чтобы свалку вашу не нюхать» — «Маме соврала — все теперь, ешь»), выложила на блюдце стопку шипящих еще гренок, села напротив, навалившись грудью на сложенные руки, так, что стол привычно скрипнул, и очень ловко — как только она умеет, ей бы summary для научных сборников писать — пересказала ее, Саши, жизнь в последние месяцы. Саша поперхнулась только на тезисе про личную жизнь, но не успела ни выпалить опровержение, ни просто прокашляться. Мама с улыбочкой продолжила без паузы:

— Никто никого не послал, с Гошей у вас все сложно, но учеба сложней, а вот Максим забыт, я поняла. Ты девушка серьезная, поэтому с матстатом разобралась и все хвосты закрыла. Других почти и нет. Верю-верю, ешь давай. Так что стипендия будет, и вообще денег хватает, за квартиру с Ксюхой платите вовремя, питаешься в столовой, в кафе с подружками ходите, ну и я тебе завтра на карточку чуть подкину, ешь-ешь, а что папа подкидывает, меня не касается, это ваши с папой дела.

— А папа-то когда придет? — спохватилась Саша, отдуваясь. С нее текло, хотя и кофту, и свитшот она сняла сразу.

Мама очень уверенно рассказала, что у папы очередной аврал, так что он всю неделю приходит в ночи. Саша этим вполне удовлетворилась, но черт ее дернул предложить позвонить: узнает, что дочь нагрянула, и сумеет прийти пораньше. Мама, кивнув, взяла телефон и на миг зависла, глядя в экран. Саша поняла, что дело не в одном аврале, и поспешила сменить тему. Не самым удачным способом. Бабу вспомнила.

Мама расплакалась, стала рассказывать, как все было неожиданно, как жаль, что Саша сама приехать не смогла, и как мама простить себе не может — не увидела и не поняла, что бабушка готовится помирать. Никому не сказала, ни мне, ни папе, и делать ничего не стала, даже пытаться.

Саша, держась из последних сил, сказала, что, может, и правильно баба сделала.

Может, и правильно, согласилась мама, скривившись, но вот здесь — она постучала кулаком — жжет и болит. Вылечиться, говорят, шансов уже и не было, только мучилась бы. Но сказать друг другу столько не успели.

— И так же знаем, — пробормотала Саша.

— Когда знаем, когда нет, а сказать лишним не бывает, — ответила мама решительным тоном, не совпадавшим с ее заплаканным лицом. — Особенно когда долго рядом друг с другом… Ой, забыла. Сейчас.

Она вышла из кухни и почти сразу вернулась с красной коробочкой, которую сунула Саше.

— Вот, от бабушки.

Саша открыла коробочку и заревела.

— Мне лет пять было — я их нашла и надеть хотела, а уши еще не проколоты, ходила полдня, вот так у мочек держала. Баба сказала: проколешь — подарю. Помнишь, я тебя потом месяц доставала — пошли прокалывать?

— Ну, теперь, может, проколешь. Или как хочешь, сама смотри — можно в кулончик переделать.

— В два, один запасной. Видишь — не забыла, а ты говоришь, слова. Такое вот, это же всех слов важнее.

— Слова, Саша, тоже важны, тем более — я не договорила, — когда столько лет рядом. Это когда молодой, признаешься в любви и прочем легко и просто, а когда пожил и рядом с кем-то много лет, кажется, что глупо ему рассказывать: я же потому с тобой живу или общаюсь, что люблю-люблю и все такое, чего болтать. И слова истертые, и звучат не по правде. Но если по правде — говорить надо. Мы ж люди, Саш, мы от животных этим отличаемся.