Читать «БСФ. Том 17. Робер Мерль («Разумное животное»)» онлайн - страница 76

Он замолчал, безвольно уронил руки на кровать. Изящно положив на покрывало свои точеные пальцы опустив длинные черные ресницы, он тихо, убитым голосом произнес:

— Мэгги, мне кажется, я покончу с собой.

Он смотрел на Мэгги сквозь ресницы.

Она положила книгу на тумбочку и спокойно ответила:

— Какая глупость, тебе черт знает что лезет в голову. Никто на тебя не сердится, даже Севилла. Я знаю Севиллу лучше тебя. Если он напускает на себя суровый вид, то лишь по причине какого-либо тактического замысла. Вчера он в основном ставил целью запугать Лизбет.

Боб медленно поднял ресницы:

— К чему же тогда вся эта болтовня о секретности?

— По всей вероятности, — ответила Мэгги, — он боится, что критические замечания Лизбет станут известны за пределами лаборатории.

Дверь резко открылась, появилась Лизбет в шортах и лифчике, с купальным полотенцем в руке, с сигаретой во рту. Она захлопнула за собой дверь.

— Опять здесь! — воскликнула она, глядя на Боба. — Ну что это за парень, который вечно торчит у девушек? Уматывай, будь другом, мне надо переодеться.

— Извини, — с улыбкой сказал Боб и поднялся с постели, он во все глаза смотрел на мощные загорелые плечи Лизбет.

Мэгги с раздражением подумала: «Он такой недотрога, а от нее выслушивает все что угодно и никогда не сердится. Похоже, ему даже нравится, что эта дылда так грубо обращается с ним».

— Ну, ты убираешься? — повторила Лизбет, небрежно швырнув полотенце на свою кровать. Она раздавила в пепельнице окурок и, заведя руку за спину, расстегнула лифчик. Обнажились огромные, молочно-белого цвета груди. Боб побледнел, щеки его затряслись, словно он получил пощечину, он выскочил из комнаты так быстро, что показалось, будто его выбросили за дверь.

— О, Лизбет, — возмутилась Мэгги, — ты просто невозможна! Ты его совсем ошарашила, он же такой стыдливый.

— Я у себя дома. — надменно заявила Лизбет, одним махом снимая шорты и трусы.

Мэгги отвернулась, ее ужасали манеры Лизбет. Лизбет голая стояла перед своей тумбочкой; она взяла сигарету и лихо ее зажгла.

— И ты тоже, — с презрением глядя на Мэгги, сказала она обвиняющим тоном, — ты ханжа, все вы лицемерны до тошноты. Так вот, знайте же, в основе вашей стыдливости — преувеличение роли секса. А я, плевать я хотела на секс, на мой или чей-либо другой. Меня это совершенно не касается, — прибавила она, выпятив подбородок. Она небрежно накинула халат и ничком бросилась на кровать.

— В конце концов, — сказала Мэгги, — не вина Боба, если он старомоден и побаивается девушек. У него нет сестры, и в двенадцать лет он потерял мать, его отец — пуританин-садист, который на него наводит ужас. Воспитан он был в пансионе, где не было ни одной женской души. Поэтому сексуально он и не развился. Боб — ребенок, я это всегда говорила.

— Ну что ж, выходи за него, — устало посоветовала Лизбет, — будешь ему мамой.

— К сожалению, — продолжала Мэгги, словно не расслышав второй части фразы, — я тебе хотела об этом сказать, Лизбет, — все снова под вопросом. Даже не знаю, смогу ли я объявить о нашей помолвке этим летом, как сначала намеревалась. У нас с ним одно серьезное разногласие, Лизбет, я должна тебе о нем рассказать. Боб во что бы то ни стало хочет детей, а я не хочу.