Читать «Брошенная» онлайн - страница 69

Выйдя от юриста, Виктория запуталась в собственных впечатлениях от встречи. Радость от перспективы освобождения сразу трёх девочек тонула в сомнениях. Женщина совершенно не знала подруг дочери, но понимала, что эти дети из детдома, а значит проблемы в общении почти гарантированы. Ещё она переживала из-за добавившихся хлопот Юрию Михайловичу. Параллельное ведение четырёх дел явно должно было стоить немалых денег. Фёдор пытался разговорить любимую, видя терзания Вики, но женщина молчала до самого дома. И лишь когда он усадил её в кухне перед кружкой кофе, Виктория решила поделиться некоторыми размышлениями.

- Ты можешь отвезти меня во Фроловку?

Мужчина сделал глоток ароматного напитка.

- Решила всё-таки заявить на этого урода?

- Нет, я хочу вступить в наследство на мамин дом и выставить на продажу.

- К чему такая спешка, Викуша?

Викуша… Как же ей нравилось, когда Фёдор так нежно обращался к ней.

- Если Юрий Михайлович поможет, то на его услуги понадобятся деньги.

- Мы же уже обсудили этот вопрос. Все расходы я возьму на себя.

- Нет. Я благодарна тебе за помощь, но хочу внести и свою лепту. В конце концов, это моя дочь и в колонию она попала из-за меня…

Федя видел, что спорить не имело смысла. Решительный взгляд голубых глаз говорил сам за себя.

- Хорошо, съездим, только завтра, а сегодня давай немного развеемся.

 

Тем же вечером лучший ресторан Малооскольска радушно распахнул двери перед Викторией. Неоновая вывеска пленяла манящим названием «Знак Водолея».

- Почему ты не предупредил… Я бы оделась соответствующе, - прошептала она, понимаясь по мраморным ступеням.

- Ты всегда великолепно выглядишь…

Сияющий администратор встретил гостей.

- Добрый вечер, Фёдор Олегович! Рады приветствовать вас и вашу спутницу в нашем скромном заведении!

Роскошь центрального зала сразила Викторию. Она была наслышана об этом месте, но увиденное не шло в сравнение ни с одним из рассказов. Мерцающее пламя свечей отражалось в глазах мирно беседующих за столиками посетителей, несколько пар кружилось в танце, суетились официанты во фраках. По залу разливалась классическая музыка. В чарующей атмосфере женщина почувствовала себя героиней, сошедшей со страниц исторического романа.

Молодых людей проводили в альков и уточнили их вкусовые предпочтения.

- На ваше усмотрение, - скромно сказала Виктория.

- Мне как обычно, - сделал заказ Федя и сообщил любимой, что вынужден ненадолго отлучиться.

Наслаждаясь великолепной музыкой, она погрузилась в воспоминания о прошлой жизни. Бывший муж, несмотря на состоятельность, крайне редко выводил супругу в свет. За исключением первых месяцев знакомства. Тогда девушка тонула во внимании и заботе нового обеспеченного ухажёра. Но со временем Кирилл всё чаще стал посещать мероприятия без неё, ссылаясь на скучность банкетов, проводимых в честь удачных бизнес-сделок. А после рождения Ксении сообщал о фуршетах лишь после их завершения. Это сейчас она понимала, каким именно местом он подписывал документы, но тогда Вика безоглядно и преданно верила Звереву.

От печальных мыслей женщину отвлёк вернувшийся спутник. Фёдор сел напротив и протянул шикарный букет ирисов.     

- Федь, ну зачем ты…

- Теперь так будет всегда…

 

После прекрасного ужина мужчина пригласил девушку на танец. Ни одну из отговорок он не принимал и ей всё-таки пришлось выйти из-за стола. Она положила ладонь на его плечо. Сильное и надёжное. Душа по-прежнему относилась с опаской к человеку, так больно ранившему её и эхо недавнего предательства постоянно напоминало о себе, вселяя страх в сердце. Но в это же время внутренний голос продолжал отчаянно вымаливать прощение для Фёдора. Он закружил любимую, а потом, заключив в крепких объятиях, нежно поцеловал. Виктория почувствовала взгляды окружающих, густо покраснела и вернулась на место. Федя подозвал официанта и попросил подать десерт.

 

Через минуту на столе появилось небольшое блюдо под блестящей крышкой.

- Я так наелась, что, боюсь, сладкое уже будет лишним…

- Ты должна хотя бы попробовать. Уверен, тебе понравится.

Когда девушка подняла клош, то едва не выронила его из рук. Перед ней стояла раскрытая коробочка, покрытая фиолетовым бархатом. В центре атласной подушечки было кольцо с аметистом. Подойдя к Виктории, мужчина взял украшение и встал на правое колено.

- Викуша, ты выйдешь за меня замуж?

Ресторан наполнился восхищёнными возгласами и аплодисментами. Смущённая Вика смотрела в горящие глаза Фёдора и не могла издать ни звука. Сделав глоток воды, она, наконец, ответила.

- Федь, я вижу, ты стараешься, заботишься обо мне. Прости… Но я ещё не готова к таким поворотам судьбы. Я не могу принять это кольцо…

 

Она схватила сумочку и устремилась в вестибюль. С Фёдором они встретились у машины. Всю дорогу неловкость ситуации заставляла обоих молчать. Женщина уединилась в спальне. Мысли хороводили в голове, то обвиняя Вику в глупости, то хваля за проявленную бдительность. Она всерьёз задумалась о записи к психологу, понимая, что уже не в состоянии принимать конструктивные решения.

Около полуночи в дверь постучал хозяин дома. Из-за терзаний виной слова застревали в горле.

- Вик, всё хорошо?

- Да, терпимо. На душе, правда, кошки скребут…

- И у меня… Давай, чтобы не мучать друг друга, просто сделаем вид, что ничего не было. Считай это репетицией.

Несостоявшаяся невеста улыбнулась и кивнула.

- Вот и хорошо. Завтрашняя поездка в силе?

- Если ты не занят.

- Для тебя я всегда свободен. Спокойной ночи!

Фёдор вышел из комнаты.

***  

Кирилл подошёл к указателю. «Мутное». Отличное название для озера, в водах которого он решил свести счёты с жизнью. Мужчина долго стоял на берегу. Словно страницы фотоальбома он перелистывал воспоминания из прошлого. Припомнилось детство, в котором мама «вкалывала» на трёх работах. Тут же были и младшие сёстры под присмотром сердобольных соседок по общежитию. А потом перед глазами предстал образ приёмного отца, который спас их семью от жалкого существования.

«Сынок, береги «Стефанию». Я вложил в эту фабрику всю душу», - улыбался Яков Моисеевич.

Через неделю после этого разговора глава семейства скончался. Задумался Кирилл и о собственной семье. Только сейчас он понял, что очень любит Вику и Ксюшу. И, возможно, всё сложилось бы иначе, не сведи их судьба с Изольдой. При мысли о приёмной дочери он пришёл в ярость.

«Демоница! Проклятье нашего рода!» - нёс ахинею мужчина, стоя над обрывом. Ему не хватало смелости признаться самому себе, что девочка не виновата в его бедах. Алчность и корысть – вот, что помогло Звереву лишиться всего, чем так дорожил. 

 

Он огляделся в поисках подходящего валуна, что утянет его бренное тело на дно озера. Невидимые друзья в голове хранили траурное молчание. Заметив небольшой холмик, похожий на присыпанный прошлогодней листвой камень, Кирилл подошёл к лесному массиву.    

«Смотри, что это там?» - украдкой шепнул внутренний голос.

«Где?» - уточнил мужчина.

«Да вон, за деревьями!»

Два десятка шагов привели отчаянного суицидника к заброшенному, но вполне крепкому шалашу. Вокруг виднелись следы давнего пребывания жильцов: кострище, одноразовая посуда и стекло от разбитых бутылок. Внутри же обнаружился импровизированный матрас из отсыревших листьев, травы и грязного тряпья. Мужчина обрадовался находке, приняв её за знак свыше.

Так бывший бизнесмен обрёл пристанище в лесу. Зарабатывать на пропитание и «пропивание» он продолжил сбытом стеклотары. Но, порой, повстречав мужчин с теплотрассы, он был вынужден спасаться бегством и браться за сбор макулатуры и металлолома. А иногда попрошайничать у ворот церкви. Жизненные обстоятельства так и не научили бродягу смелости, поэтому он часто появлялся на улицах района избитым конкурентами.

 

Летом стало проще. Отдыхающие оставляли столько бутылок на берегу водоёма, что Кирилл утратил необходимость рано вставать и сбивать ноги в поисках «трофеев». Главное, было успеть до прихода других охотников за наживой и спрятаться в шалаше, не привлекая внимания. Особенным бонусом за внимательность становились потерянные драгоценности. По вечерам, когда купающиеся разъезжались, Зверев прочёсывал берег и ловко нырял в воду, доставая со дна цепочки, серьги и кольца.

Вырученные в небольшом ломбарде деньги, где ушлый ростовщик никогда не задавал неудобных вопросов, Кирилл Александрович научился откладывать. Несмотря на прогрессирующий алкоголизм, он понимал, что комфортное лето быстро кончится, а его нынешний дом не готов к зимовке. За три жарких месяца ветхий шалаш был укреплён, утеплён, расширен и углублён в чащу. И когда купальный сезон закрылся, долгими осенними вечерами в лесу слышались несколько голосов одного и того же мужчины, что грелся портвейном у костра…

***  

- Как я боюсь, что мы встретим там Ермакова… - призналась Вика, когда они подъезжали к деревне.

- Не волнуйся, я же буду рядом. Нам всё равно придётся заехать, раз уж в прошлый раз в суматохе не закрыли дверь. Этот придурок наверняка бросил всё настежь, - злился Фёдор.

Когда внедорожник свернул на Садовую улицу, Виктория вскрикнула. На месте дома было огромное пепелище, из которого сиротливо торчали две кирпичные трубы обугленных печей. Не сдержав эмоций, мужчина выругался, а несостоявшаяся наследница горько расплакалась. Едва машина остановилась, женщина бросилась к родительскому гнезду. Она медленно переступала по обгоревшим доскам, брёвнам и обломкам шифера, осматривала последствия пожара безумным взглядом и повторяла, как мантру, одну и ту же фразу: «Как же так… Как же так…»

Федя отвёл любимую к автомобилю, усадил в кресло и протянул бутылку с водой.

- Здесь делать больше нечего…

Казалось, увиденное лишило девушку разума и она, уставившись в перепачканные сажей ладони, продолжила бормотать что-то под нос. Мужчина уткнулся в её плечо, пропитанное запахом гари.

- Викуша, дом уже не вернуть. Я тебе очень сочувствую, но вряд ли твоя мама его застраховала, так что ехать за компенсацией нет смысла. А на землю вступишь в наследство позже, для подачи заявления есть ещё почти полгода.

Попив воды, Вика согласилась с Фёдором и попросила лишь завести её на кладбище. Когда авто поравнялось с угловым домом, стоявшем на выезде с улицы, расстроенная девушка потребовала остановиться. Федя подчинился и уже через минуту Виктория поднималась по хлипким ступеням деревянного крылечка.

В сенях её встретила соседка.

- Вика, дочка! Где ж ты пропадала?

- Я теперь в городе живу. Тёть Надь, как пожар случился?

Женщина вытерла слезу и всё рассказала.

- Ты как уехала, Пашка запил по-чёрному. На работу не ходил, дома не появлялся. Почти неделю «квасил» в Светкиной хате, а в ночь на седьмой день запоя и полыхнуло. Не знаю, что уж он там делал, но пожарные сказали, что баллон газовый взорвался. Дом-то старый, ветхий, да чердак был битком забит сеном. Дед ещё твой заготавливал для коня. Вот и сгорел, как спичка. Пока приехали, пока потушили, от Пашки пара косточек и осталась…

Тётя Надя горько вздохнула.

- Жалко, дурака… Совсем один был, и хоронить было некому. Родители уж давно в могиле, а своей семьи так и не завёл. И дом жалко… Всё детство со Светкой, мамкой твоей, в нём провели… Да, что уж говорить… Видно, забрала она его с собой…

 

Опустошённая Виктория с трудом попрощалась с соседкой и села в машину. Фёдор тактично не лез с расспросами, понимая, что ей нужно переварить полученную информацию. Следуя молчаливым указаниям рукой, мужчина привёз её на погост. У могилы матери Вика долго молчала, после чего расплакалась на его плече.

Уже въезжая в город, Фёдор услышал слабый голос с пассажирского сиденья.

- Господи, какой длинный день… Когда же он закончится…

Внезапно женщина закричала, неестественно изогнувшись в кресле, а через мгновение впала в бессознательное состояние. Перепуганный Федя остановился на обочине, но когда попытки привести в чувства Викторию не дали результатов, он «втопил» педаль газа и машина взяла курс на ближайшую больницу.

Он внёс на руках стонущую девушку в приёмный покой. Две недовольные прерванным обедом «бабёнки» в белых халатах уточнили о причинах обращения и вызвали доктора. От Фёдора потребовали документы и с просьбой «не мешаться под ногами», выпроводили за дверь.

Измеряя небольшой коридорчик шагами, сквозь стену он услышал, что Вику привели в сознание и проводили в смотровую. Последующие минуты ожидания показались вечностью, но, наконец, к нему вышел врач.

- Что с ней?

- Кем вы приходитесь поступившей больной? – уточнил медик.

- Будущий муж, у нас скоро свадьба, - выдал желаемое за действительное несостоявшийся жених.

- Поздравляю, с вашей невестой всё хорошо. Была небольшая угроза выкидыша на фоне нервного потрясения.

- Да… Этот месяц для неё стал очень тяжёлым… - ещё не осознав услышанное, сообщил Фёдор. – К ней можно?

- Нет, сейчас она в процедурном. Возьмём анализы, несколько дней понаблюдаем. А вы приходите через пару часов, как раз с пяти до семи разрешены посещения. Привезите сменную одежду, обувь, предметы личной гигиены.

- А фрукты можно?

- Нужно! – улыбнулся доктор. – Беременным необходимы витамины!

В условленное время Федя вернулся в больницу. На сестринском посту, в обмен на большую шоколадку с фундуком, он получил разрешение навестить Вику непосредственно в палате. Он постучал в дверь и вошёл с двумя полными пакетами.

- Викуша, родная, как ты? – спросил мужчина, поцеловав всё ещё бледную девушку.

- Уже лучше, спасибо, просто перенервничала. Прости, что напугала.

Соседки по палате отправились на прогулку, поэтому Фёдор решился на серьёзный разговор.

- Я всё знаю, я говорил с доктором. Он сказал, что ты в положении. Угроза миновала.

Виктория бросила на него растерянный взгляд.

- Это не имеет значения. Я всё равно буду делать аборт.

- Что?!? Даже не думай об этом! Ты не можешь так поступить с малышом!

Женщина сглотнула подступивший к горлу ком.

- Это ребёнок ублюдка и насильника. Я не смогу об этом забыть, понимаешь?!? Я буду смотреть на него, но перед глазами будет всплывать мерзкое рыло Ермакова!

- А мысль, что ты убила собственного ребёнка забыть сможешь? Он-то причём? Сын за отца не отвечает! Я буду растить и любить его, как родного, и малыш никогда не узнает правды о своём настоящем отце!

Вика смахнула слезу, а сидевший на краю кровати Федя достал из внутреннего кармана всё ту же коробочку с кольцом.

- Его отдала мне бабушка и сказала, чтобы я подарил его только один раз в жизни, но только тогда, когда буду точно уверен в выборе своего сердца.

Он взял руку Виктории и надел семейную реликвию на безымянный палец.

- Я думаю, самое время сказать «да»…

Вместо ответа мужчина получил нежнейший поцелуй таких любимых им губ.