Читать «Бремя идолов (д-1)» онлайн - страница 7

В этот день он проспал, как обычно, до полудня. Ночью, привычно выключив телевизор, он читал один из последних романов Айзека Азимова. Узнав о том, что он умирает, великий американский фантаст признался: если бы я знал, что так быстро умру, я написал бы еще больше. Дронго поразила философия этого замечательного гуманиста. Он не пожелал себе ничего – кроме работы. Ничего, в чем мог бы находить радость: у него было одно – радость творчества.

Впервые Дронго так долго не мог уснуть, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Может быть, и для него есть лишь единственная радость – творчество. Наверное, только благодаря этому он выжил в те годы, когда это, казалось, было невозможно.

Когда в девяносто первом в Вене убили Натали, когда распалась страна, которой он присягал, ему больше жить не хотелось. В девяносто втором он уехал в Англию, где его арестовали; это казалось ему концом. Но быстро отпустили, и он, вернувшись в Москву, навсегда отказался работать в государственных органах, став, по существу, частным детективом. И лишь одно качество осталось с ним: его феноменальные аналитические способности одного из лучших в стране экспертов, умевших применять их на практике.

Он был постоянен в своих главных привычках, прежде всего в том, что касалось еды, одежды, запахов. Запах «Фаренгейта», французского парфюма, стал его своеобразной визитной карточкой. Из обуви он предпочитал всем другим фирмам «Балли». Итальянские костюмы от Валентино были ему привычны, как никакая иная одежда. Дронго часто ловил себя на мысли, что подобный консерватизм – свойство пожилых людей, которым уже поздно менять свои устоявшиеся привычки.

Когда раздался телефонный звонок, он недовольно поморщился. Телефон стоял в другой комнате, он никогда не позволял себе устанавливать телефон в спальной, но звонок был достаточно громкий, чтобы его разбудить. Часы показывали пять минут первого.

– Извините, что беспокою вас, – сказал незнакомый голос в трубке, – вам надо звонить после двенадцати. С вами говорит главный редактор газеты «Московский фаталист» Павел Сорокин. Возможно, вы слышали о нашей газете. Я бы хотел с вами встретиться. Понимаю, что вас удивил мой звонок, но прошу мне поверить, что дело чрезвычайно важное. Мой телефон…

Сообщение было записано, и главный редактор положил трубку. Дронго приподнялся на подушке. «Молодец, – подумал он, – позвонил ровно в пять минут первого». С другой стороны, ясно, что накануне редактор общался с очень близким ему человеком: кто-то подсказал, когда следует звонить Дронго. Он поднялся с постели, задумчиво провел рукой по щеке. Первое, что он делал, просыпаясь, – шел в ванную комнату побриться и принять душ. Выполнив привычный ритуал, он подошел к телефону и снова включил запись с сообщением Павла Сорокина.