Читать «Большая книга ужасов — 5» онлайн - страница 42

— Из-за чего? — спросил я. Эти разговоры о бабушке и дедушке с папиной стороны были мне тоже очень и очень интересны, потому что я ни разу их не видел и ничего о них не слышал.

— От тоски. Он же был наполовину волком, а волки сильно привязываются к своей второй половине… — заметив двузначность фразы, Даниил поправился: — В смысле, к своей любви… Половина-то вторая у оборотня не такая, как у всех…

— Да уж… Ты прав, мои инстинкты не пробуждались, а вот полная луна меня всегда манила. Я могу часами смотреть на нее по ночам… И это не надоедает… — поделился я. — А мама? Она знала, что ты наполовину волк?

Повисла тяжелая пауза.

— Знала, — наконец сказал Даниил несколько отстраненно, с головой погруженный в свои мысли. — Я признался ей в этом, когда наши отношения пересекли стадию обычных отношений. Сказал, что я по натуре волк, а она не поверила. Думала, шучу. Помню, еще ласково называла меня Волчонком… Ну, я, глядя на ее влюбленные глаза, и решил, что пусть пока это шуткой и останется… А потом мы поженились… Родился ты… Мне пришлось покинуть семью ради всех. Ради себя, ради тебя, ради Насти и ради тех, кого мы могли убить.

— Но зачем бы мы без причин кого-то убивали? — удивился я.

Даниил тяжело вздохнул.

— Наша, волчья, жизнь сложна и запутанна… Оборотнями, жаждущими жертв, становятся не только из-за ведьм, которые хотят приручить проводника леса, а еще тогда, когда мы живем стаями, ведем, по сути, звериную жизнь… Инстинкт нападать стаей и просыпается, черт бы его побрал. Также я не хотел, чтобы Настенька видела меня в облике оборотня. Я должен был остаться в ее памяти человеком Даниилом, а не мерзким существом.

— Вынужден тебя разочаровать, но в ее памяти ты остался зверем Даниилом. Мама говорила, что так со своей семьей — бросить ее — может поступить только зверь, каковым ты, как оказалось, и являешься, — проронил я. — Ладно, не буду вмешиваться в ваши отношения. Но… — начал я и тут же передумал высказывать вслух свою мысль.

— Что? Что ты хотел сказать?

— Да так…

— Нет уж, если начал — говори. Так нечестно.

Я собрался дать сдачи и сказать что-то насчет того, как очень уж честно он сам со мной и мамой поступил, но в свете открывшихся обстоятельств прикусил язык. Теперь я должен был все переосмыслить…

— Так что, Егор?

— Как тебе сказать… Мне кажется, что мама до сих пор тебя любит… — произнес я и выложил оборотню все подчистую: и о маминых слезах по ночам рассказал, и о ее грустных глазах на счастливом лице-маске, и о том, что за все время, сколько я себя помню, не видел ни одного ее… молодого человека.

— Ты правда думаешь, что она все еще помнит меня и… любит? — дрогнувшим голосом спросил Даниил. От нахлынувших на него эмоций он сжал меня еще крепче. В его зеленых глазах зажглась искорка надежды.

— Эй, не раздави меня, — прокряхтел я.

Оборотень ослабил объятия.

— Ну? Что ты скажешь?

— Любит. Однозначно любит, — твердо сказал я.