Читать «Большая книга ужасов – 67 (сборник)» онлайн - страница 124
Мария Евгеньевна Некрасова
В темноту едва проникал лучик света из маленького окна под потолком. Очень маленького. Я бы не пролезла, если что. Нервная стала последние сутки: оказавшись в замкнутом пространстве, сразу оглядываюсь, как оттуда быстро смотаться, если будет нужно.
Сараюха была заставлена стеллажами с барахлом, между ними только и оставался узкий полуметровый проход. И вот в этом проходе я чуть не наступила на девчонку. Она сидела прямо на полу, уткнувшись носом в колени, и, кажется, ревела.
– Извини. Что случилось?
– Шла б ты отсюда!
Я не обиделась. Даже присела, чтобы поближе разглядеть, кто там такой дерзкий. В полумраке было кое-как видно тонкое детское лицо и черные волосы. Моложе меня года на два. Правда, плачет.
– Ты что? Обидел кто?
Она кивнула и разревелась еще больше. От ее всхлипываний звонко дребезжали металлические листы на полках.
– Да погоди ты! Скажи толком! А лучше покажи.
Девчонка покачала головой:
– Меня ищут! Не выдавай!
– Была охота! – Я кое-как раздвинула барахло и присела рядом с девчонкой. Она сидела, согнувшись в три погибели, ее острое плечо впивалось мне в бок. Худющая.
– Ты когда ела в последний раз?
– Недавно. – Она отмахнулась. – Ты не думай, я от природы такая.
– Угу.
– Мать говорит: «В чем душа держится». Когда поговорить решает.
– Так ты от нее здесь прячешься? Или ты из лагеря?
– Не… Не важно!
Не важно так не важно. Я вот с матерью не ссорилась. Трудно поссориться, когда тебя вообще не хотят видеть.
– И куда ты пойдешь?
– Я домой не вернусь. Останусь здесь.
– Нашла место! Как тебя зовут?
– А… Анька! Слушай, иди, куда шла!
– Не обижайся. Я просто хочу понять. Давно прячешься-то?
– Угу.
– И сказали: «Найду – убью»? Моя тетка все время так говорит.
– А знаешь, я совсем не боюсь умирать. Страшнее быть уродом.
Она сказала это так обыденно, что я поверила. Всех нас угрожают убить время от времени, но Анька говорила серьезно, вот что. Значит, дома у нее совсем плохо. А это «быть уродом», о нем просто так не вспоминают.
Про уродов я понимала. Урод – это про меня. Я урод со стажем. Настоящий. И как-то люди это чувствуют – сторонятся меня. Не говоря уж о собаках. Наташа уже спрашивала, не видал ли кто собаку сторожа. Стыдно, но причина во мне. Думаю, псина уже далеко и вряд ли вернется, пока в лагере есть я. Из всех на свете собак меня выносит только терьер моей сестры. Остальные разбегаются, едва унюхав. Честно говоря, я даже подзабыла, как они выглядят. А люди не такие. Люди рациональны, вот и пытаются придумать, почему их от меня так воротит. Кому внешность не нравится, кому голос, кому якобы я чем-то не угодила… Хотя называется это вполне по-звериному: «бойкот неуспешных особей». Если животное в стаде чем-то не похоже на других, прочие сторонятся его, вдруг заразное! Люди умом понимают, что нет, но звериное в них сильнее…
– И друзей у тебя нет.
Анька всхлипнула в знак согласия.