Читать «Болезнь неведения (Введение в психофизиологию неврозов)» онлайн - страница 39

Начинается хождение по врачам (а это само по себе нелегко для человека, особенно, если он молод и болезненно самолюбив!), однако уролог и хирург единодушно отрицают какое-либо заболевание. Юноша несколько успокаивается. Его хватает еще на одну попытку к сближению. Но неотступные размышления о своей судьбе успели дать новые результаты: он вспомнил, что когда-то давно, еще в школе, пытался заниматься онанизмом... До близости дело не доходит. Раздавленные тревогой, страхом, стыдом, половые центры отказывают с самого начала.

Теперь все ясно! Он — инвалид, несчастный и жалкий урод, погубивший свою молодость онанизмом. Он не смеет калечить судьбу дорогого ему человека. Прочь от любимой девушки! Да и стоит ли вообще жить с клеймом импотента? Больше попыток сближения не было. Была попытка самоубийства.

...Сейчас молодой человек кончает институт, у него замечательная жена и прелестная дочурка. Для восста- новления его здоровья не понадобилось ни лекарств, ни физиотерапии, ни гипноза. Просто ему объяснили механику порочного круга. Просто разрушили страх — единственную причину им самим созданной «импотенции»...

О чем же он узнал?

Симптомы преходящей половой слабости бывают у любого здорового человека, как совершенно естественное физиологическое явление. Вся разница между здоровьем и неврозом в данном случае заключается в том, что здоровый человек, отдохнув или избавившись от волнений, возвращается к нормальной половой жизни. Для страдающего неврозом любое проявление слабости становятся генератором страха. Один из мощных источником этого страха — дикие представления о

«стыде».

Каждый согласится с тем, что только негодяй может издеваться над больным по поводу болезни глаз, перелома руки или язвы желудка. Но люди склонны к шуткам, если речь идет о половой недостаточности, как будто человек виновен в своем недуге, как будто он должен нести кару за то, что никоим образом от него не зависит! Находятся доморощенные философы, которые немедленно растолкуют, что «мужская сила» — это одно из древнейших проявлений мужских достоинств, унаследованное нами от далеких животных предков.

Ханжеская проповедь платонической любви в этом случае неуместна. Горячая, земная страсть прекрасна своими наслаждениями, силой, здоровьем. Но отношения между любящими друг друга мужчиной и женщиной не должны выглядеть как некий поединок, где даже случайное проявление слабости одной из сторон оказывается причиной злобного торжества одержавшего верх противника.

На Западе до сих пор распространены идеи психологов, которые склонны выводить чуть ли ни все проявления человеческой активности — желание занять определенное место в обществе, борьбу за власть, агрессивность, стремление к господству — из первобытных инстинктов полового характера. Мы критикуем этих авторов за подмену сложных социальных закономерностей примитивным биологизмом. Но у последователей течения, о котором идет речь, есть еще одно заблуждение. Уверяя себя и читателей в том, что они в ы в о д я т социальное из биологического, эти теоретики, на самом деле, перенесли на сферу половых отношений жестокие нравы конкуренции агрессивности и цинизма, почерпнутые в о б щ е с т в е н н о й ж и з н и классовых формаций. И нечего взваливать на животных предков то, в чем они совсем не виноваты! Идеал грубого самца, перепутавшего любовь с насилием, пришел отнюдь не из сумрака первобытных пещер. Это всего лишь еще одна грань